Раздался крик из нежных уст.
И слуги кинулись помочь, когда падала без
Чувств мать с поникшей головой. Но вернув её в сознанье,
Окропив лицо водой, усадили прежде даму. Но как ругал из состраданья
Гай бесчувственный язык, коль нанёс такую травму! Ведь манерою
Простою ляпнул прямо, как привык, не разбив
Чуть плоть с душою.
герцогиня
–Кто вы, отрок, и откуда? Или духа то слова?
Гай
–Правду я скажу для люда! Два нахальных
Существа вас дурачили годами, став не зримыми
Глазами. Напугав сердца людские, злыми духами назвались.
Но всего-то обряжались они в шапки колдовские. Это он, никчёмный
Гном, сделал девочку рабой. Но помогу я ей охотно, коль восхищаюсь я Дитём! Спасать, да жертвовать собой не каждой ведь душе угодно.
И потому стою я здесь, что подвиг девочки забыть
Не позволит моя честь. И долг
Мой вас, соединить.
Вдруг леди духом оживилась, вставая медленно со стула.
герцогиня
–Проявите свою милость к жертве зла его разгула. Проведите
Меня к ней. Просит Вас об этом мать! Умоляю Вас, скорей!
Гай
–Не просите, не могу,
Вам причину я назвать. Но открыться нам
Врагу время не настало. Дело наше не губите. Пару дней
Разлуки – мало потерпеть осталось Вам. Но, как
Случилось, расскажите, что служит
Девочка врагам?
Распашоночку достала
И прильнула к ней губами и, залив её
Слезами, герцогиня отвечала: «Однажды нечто
Объявилось доказать свою не милость. Повелев ему оброк
Подносить едой да камнем. И ежедневно в ранний срок наши ценные
Дары исчезали утром ранним с гротов той большой горы. Но был корабль Построен нами, мечта манила же домой. Но плача видели мы сами, как он Горел ночной порой. И нечто это нам сказало: «Теперь в иной уже среде Жить отныне будет Тала, раз вы не рады доброте.» Все охраняли мы
Её, день и ночь поочерёдно! Но было всё это бесплодно, исчезло
«Солнышко» моё, в очах став просто невидимкой. Но хохот
Долго издевался! Во мгле всё дальше отдалялся, так
Разлучая нас с кровинкой. Знала тварь, что
Без дитя не покину остров я!»
Гай
–Я буду счастлив доложить о людях радостную новость.
Придётся девоньке простить. Необходимости суровость
Таить заставила себя. Она не знает, кто есть я.
герцогиня
–Но, кто Вы, друг мой? Чей Вы сын?
Гай
–Я зверь морской, я есть дельфин.
И на глазах у всех окном ушёл, умножив изумленье.
Оставив люд в недоуменье, обратившись вдруг орлом.
XXII
Металась Крета словно
Лев и понял Гай, что он попался. И тут же
Берег облетев, назад вернулся он на гору, где вновь в
Мальчонку обращался. И предвкушая с нею
Сору, спустился с шумом скалолаз.
Крета
–Аль тебе не говорили, что опасна там прогулка?
Гай
–Лишь хотел морских прикрас с высоты увидеть, мили.