Старик должен выжить. Это все, что у него есть.
Что он может один?
Зато перед утренней выдачей рабам корма пришла «пигалица». Сама. И на этот раз не тянула руки – “дай, дай, дай”, а просто стояла молча, лупая темными глазищами.
– Нету, – Коста снова показал ей пустые руки. – Нету, видишь? И больше не будет, не ходи…
То, что ему больше не позволят ни есть, ни пить, понимали все. Кроме “малявки”.
«Пигалица» моргнула пару раз и вытянула вперед маленький кулачок, и разжала. На колени Косте плюхнулся маленький серый шарик.
“Упругий” – пощупал он узелок с краю и… воняет кашей. Малявка подождала реакции, и, не дождавшись, цапнула шарик с ладони, быстро сунула в рот, пососала и выплюнула на руку. И тут же положила обратно – Косте.
“Сосать, какой глупый” – моргнула малявка, показывая глазами на подарок и тут же убежала к матери.
* * *
Коста перекатывал шарик в ладони и считал, вспоминая.
Раз.
Щелкает задвижка с той стороны двери. Бугай отдает команду – “тихо”, “тишина в трюме”.
Два.
Четверка выстраивается перед выходом.
Три. Четыре. Пять.
Снимают плетения и дверь открывается на несколько мгновений.
Шесть.
Двое бугаев делают шаг за дверь и забирают ведра, которые стоят на пороге.
Семь.
Ведра заносят.
Восемь. Девять. Десять.
Дверь запирают и открывают после короткого стука, чтобы выставить эти и забрать следующие два ведра. С водой.
И все повторяется.
Коста облизал губы – пить хотелось неимоверно. Проверил мастера – лоб такой же горячий, без изменений, на висках выступила испарина.
Слова ничего не стоят. Прах, пыль и пепел. Снег, истаявший на земле. Кому поверят – ему? С корабля, который схватили на днях или тем, кто поддерживает порядок уже несколько декад, послушен и исполнителен?
Ему нужно выиграть время – всего пять мгновений, чтобы убедить. А чтобы эти мгновения были, чтобы его выслушали – сомнений быть не должно.
И у него есть только миг-два, когда снимут наружные плетения тишины, отопрут трюм и внесут то, что они называют «едой для скота». Но даже о «скоте» хороший хозяин заботится лучше, чтобы не было падежа.
Потери неизбежны – доживут не все, сказал вчера “мастеровой”. Бунты внизу не нужны никому – поэтому они поставили “четверку”. Можно подумать они не знают, как те наводят порядок? Знают. Но насколько хорошо они умеют считать фениксы?
Люди не верят словам, но верят тому, что видят. Чтобы его выслушали – хотя бы пару мгновений – доказательства должны быть неоспоримы.
Коста вытащил из вороха одежды, укрывающего мастера чужой халат и начал надрывать оторочку, отрывая. Попробовал зубами, покрутил – крепкая, за веревку сойдет, и длины по подолу должно хватить.