Косту проверяли ещё дважды – в последний раз даже устроили тотализатор уложится ли он в два мгновения – не уложился.
Наставник Хо сиял, и пил кружку за кружкой, таская с соседних столов, пока все отвлекались на зрелище.
А в конце даже угрюмый борода сир Велиент скупо кивнул – «молодец», и Коста понял, что это – высшая похвала.
– Ну что, Вэй? Я говорил, что мой ученик даст фору всем твоим штатным писарям… юркий, быстрый, сметливый, пальцы твердые, глаз верный, а память…
– И не жалко тебе мальца, Хо. Если сгинет на уровне?
Коста прислушался и перестал жевать ножку – отличную жирную, истекающую соком, толстую ножку лесного перепела, которую ему под нос сунул один из охранников – заслужил.
– Был бы собственным сыном, отправил бы его вниз?
– Отправил бы, – боднул башкой уже пьяный наставник Хо, – сам под зад пнул бы, чтобы быстрее вниз летел. Выберется – выживется. С клановыми жить – сам знаешь, как выть…
Сир Вэй недовольно сдвинул брови.
– Змеи, они везде змеи и есть. Чем сложнее в начале, тем больше шансов, что доживет до моих седин, – мастер дернул себя за бороду. – И… – мастер пьяно икнул, – ты сам своего вниз скоро отправишь…
– И запиваться будет также, если доживет, – бородач встал и сделал жест охране – ему тут же поднесли тазик – ополоснуть пальцы, полотенце и плащ. Несколько золотых фениксов весело закружились прямо по столу – танцуя по карте, начерченной Костой в последний раз.
– Контракт наш? Мой ученик принят?
– Принят, – бородач неохотно щелкнул застежками и Коста открыв рот изучил герб во всю сторону на правом плече плаща – «скорпикс».
– Отряд зачистки приветствует нового смертника… – заржал один из охранников, но его быстро толкнули локтем в бок. – Нового писаря!
– Общий сбор завтра на первый колокол у второй из казарм, снаряжение с собой иметь стандартное…
– Но… – вскинулся наставник.
– Купи, – бородач склонил косматую голову в сторону фениксов на столе. – И, если ты хоть каплю… хоть единую каплю возьмешь в рот начиная с завтрашнего дня, вылетишь из отряда и ты, и твой ученик…
– Да я вообще не…
– Я сказал – ты услышал, Хо.
Дверь таверны распахнулась, снежинки закружились в воздухе, пока все спины в темных плащах – одна, две, четыре, не исчезли в темноте улиц.
Коста тщательно проследил, чтобы все поднятое с пола – даже помятое и грязное – слуги вернули обратно, а не утащили к себе. Он упакует все тщательно – и будет что холодным поесть утром.
Перепела он решил доесть сейчас – в животе уже не было места, пряжку ремня пришлось расстегнуть на одну дырку, но он был настроен решительно – кто знает, сколько декад пройдет, прежде чем у него во рту окажется такое же нежное тающее во рту мясо.