Сани качались, полозья скрипели по снегу, Наставник Хо храпел, распространяя вокруг крепкий запах алкоголя. Таби сопела тише – с присвистом, и немного всхлипывала во сне.
Коста поджал губы, и укрыл девочку ещё одним покрывалом, которое сунули в сани. Что они будут делать, когда девчонка проснется, увидит, что отца нет и закатит истерику, Коста не представлял.
Менталист разбудил дочь на середине круга, когда они заполнили восемь лучей из шестнадцати, сняв всю охрану, и вернулись в проулки ловить новых жертв около таверн.
Девчонка проснулась сразу, как только отец сделал что-то руками. Вскрикнула и повисла на шее.
– Отец!!!
– Тише, звездочка моя, тише… все уже хорошо….
– У тебя кровь! Отец!!! Мы… в Керне? – ахнула затараторив девчонка. – Мы уезжаем? У нас получилось? – взвизгнула она тихо. – На Юг! К дяде Дэю!!! Свобода!!!
– Да, кьяри… да… – Рис безостановочно гладил девчонку по голове, заправляя волосы за уши и Коста на мгновение почувствовал, как внутри заворочалась зависть. – Только сейчас ты поедешь с дядей Хо … а я догоню вас по дороге…
– Нет! – она снова вцепилась отцу в шею. – Нет, нет, нет! Ты обещал! Вместе! Только вместе! Ты, я и мама, ты обещал! – зашептала Таби лихорадочно.
– Это ненадолго, звездочка моя… я найду вас на Юге… ты будешь есть виноград и персики… носик, – он нежно щелкнул дочь по носу, – облупится от солнца, если не будешь носить кади…
– Мы хотели вместе! Ты обещал мне! Ты обещал!!! Я никуда не поеду без тебя… Ты обещал, что мы всегда будем вместе – ты, я и мама, ты обещал мне и соврал!!! Ты не держишь слово!!!
– Я не справился… прости меня, кьяри… прости меня… отец не справился…
– И я больше вообще не верю тебе! Ты мне врал! И никуда не поеду и…
– Спи, звездочка моя… – менталист щелкнул пальцами, поймав взгляд девочки. – Спи моя кьяри усни… в Керне погасли огни… спи…
Он нежно поцеловал дочь, едва коснувшись волос, укутал и отнес вглубь саней под полог.
– Ты дал мне слово, Хо. Что сохранишь её.
Сани качались, полозья скрипели по снегу, огни Керна крошечными точками сияли вдали. Коста откинул полог саней с краю и щурясь, вглядывался в черное небо.
Ближайший пост, когда их обоз могут остановить для проверки – на рассвете. Он решил караулить до утра, чтобы растолкать Наставника, который уже должен протрезветь к этому времени, и успеть закрыть крышки. Десять бочек – высотой почти ему по плечо, из которых три теперь ехали почти пустыми. Они выбили крышки, и бесценные шкурки скорпиксов выкинули прямо в проулок, присыпав снегом – мастер сказал – заберут. Оставили только немного, чтобы прикрыться сверху. Если их остановят – они залезут в бочки, прикроют крышки и будут ждать. И молиться Великому.