Салиха с трудом сдерживала злые непрощающие слёзы.
— Скажите мне, владыка мира, — задыхаясь, выговорила она, — ну чем я нехороша?
— Ты прекрасна, как роза, а благоухаешь ароматнее лотоса. Кто сказал тебе, что ты нехороша — тот просто слепец и глупец!
— Тогда почему вы равнодушны ко мне? — решительно вопросила Салиха.
Император не ответил.
— Мне пятнадцать лет. А вашей супруге уже тридцать семь! — выкрикнула она безжалостно, так как, сказав самое главное, уже нечего было терять. — Я красивее, чем она… Стройнее… Моя кожа гладкая и упругая, как спелое яблоко!
— Остановись, дитя, — умоляюще предостерег её император. Салиха моментально сникла и лишь беспомощно выдохнула:
— Но почему?
— Потому что, несмотря на гладкость и упругость яблока, неказистый инжир наполняет рот поистине медовой сладостью.
Ни слова больше не говоря, он скрылся в своих покоях.
Весть о кончине любимой жены императора как громом поразила придворных. Все искренне оплакивали эту смерть, но большинство беспокоилось за рассудок самого императора: мёртвым не больно, но как вынести страдание и разлуку оставшимся в живых?..
Дворец погрузился в глубокий траур, все танцы и другие придворные развлечения были отменены.
— Наш бедный повелитель совсем повредился рассудком, — рыдая, рассказывала старая Шехназ девушкам. — Ночи напролет бродит по дворцу, как привидение, и кличет жену по имени… А ещё бормочет, что построит в её честь дворец из белого мрамора, украшенный самоцветными камнями, равных которому ещё не было на свете… Салиха! Эй, Салиха! — окликнула она девушку совсем иным тоном, чем обычно с ней разговаривала. — Может, хоть ты сможешь утешить нашего императора? Ему сейчас нужно забыться всеми силами, отвлечься… а твоя красота способна заглушить даже эту сильную боль.
— Не пойду, — Салиха вызывающе вздёрнула подбородок. — Не люблю объедки с господского стола.
— Бесстыжая! — шикнула на неё наставница. — И породил же Аллах такую бессердечную негодяйку…
Танцовщица смолчала. Она знала, почему не посмеет показаться императору на глаза — уж если не удалось справиться с живой соперницей, то против воспоминаний о ней Салиха тем более бессильна…
После смерти любимой супруги великий могольский император Шах Джехан — что означает «владыка мира» — воздвиг в память о ней беломраморный мавзолей, прекраснейший из всех, что существовали доселе в подлунном мире. Долгих двадцать лет и два года ушло на строительство этого чуда, которое безутешный император назвал в честь своей жены, «избранницы дворца» Мумтаз Махал, известной также под именем «венец дворца» — ТАДЖ-И-МАХАЛ…