– Solsken, твои дешёвые приёмчики по выведению меня на эмоции тут не прокатят, – откидываюсь на спинку стула, сложив руки на груди. – Понимаешь, мне нужна атмосфера, – хищно улыбаюсь. – Я нежный, хрупкий, словно цветок. – Фрея поджимает губы, а моя улыбка становится шире. – Мне нужен момент, – мечтательно добавляю, отведя взгляд вверх. – И ещё одна фраза, Фрея.
– Ну-ну, «цветок», – саркастически произносит Фрея, выпрямившись. – Понятно, да, – насмешливо улыбается, коротко вскинув брови. – Ну, давай, ищи момент пока, а я пойду, посмотрю одно видео, – она встаёт на ноги, коснувшись тарелки, – чтобы память освежить, – Фрея встречается со мной глазами, и я делаю глубокий вздох.
– Без меня не смотри, – не двигаюсь, продолжая играть с ней в гляделки, и она пожимает плечами.
Нахмуриваюсь, когда Фрея отходит к раковине, начиная мыть посуду. Понимаю, что она права: я раньше никогда так отчаянно не пытался избежать секса с девушкой. У меня возникает ощущение, что теперь я несу ответственность не только за её счастье, но и за каждый её оргазм, а такой тяжести ответственность даже хуже, чем ежегодные отчёты перед налоговой.
Говорил же, что отношения всё усложняют. Но с другой стороны, я, кажется, счастлив впервые с тех пор, как потерял отца. В моем сердце было пусто, я никого к себе не подпускал, а Миллз, словно пуля, слишком резко вошла в мою грудь и осталась там с самых первых… Думали, что скажу секунд нашего знакомства? Увольте. С самых первых касаний, с самых первых поцелуев и моих грубых движений внутри неё.
Поднимаюсь, захватив посуду, и неторопливо подхожу к Фрее. Мой взгляд невольно падает на оголённые плечи, в которые врезаются тонкие лямки её топа. Делаю ещё шаг вперёд, приблизившись к ней сзади так, что начинаю слышать лёгкий пряный шлейф её духов, и наклоняю голову вбок, сделав продолжительный вдох.
Продолжаю держать в левой руке тарелку, и она сама по себе опускается вниз, а я прослеживаю взглядом по шву майки, переходя глазами на глубокое декольте. Грудь Фреи начинает покачиваться, но она стоит, не двигаясь. Встрепенувшись, Миллз роняет тарелку в раковину, и она издаёт звенящий звук.
– У тебя… забрать? – почти шёпотом спрашивает Фрея и разворачивается, кинув взгляд на мою левую руку, а я в тот же момент шагаю вперёд, опустив правую ладонь на край кухонного гарнитура, и прижимаю Миллз к столу. – Не понимаю, так забрать или нет…
Это я не понимаю, как у неё в такой момент ещё язвить получается?
Бросаю тарелку в раковину и решительно хватаю её за бёдра, усадив на стол сверху. Миллз отрывисто вбирает воздух в грудь, оперевшись на поверхность стола руками, а её губы размыкаются, образуя негромкий стон.