– Не волнуйтесь. Я найду подходящие слова, чтобы его отчитать!
Настроение у домочадцев было скверное. К этому часу непогода разыгралась не на шутку, небо то и дело озаряли вспышки молнии, а старые деревья в парке сгибались чуть ли не до земли. Венеция совсем извелась от дурных предчувствий. Бродя по спальне, она закуталась в пуховую шаль и долго не могла заставить себя лечь в постель. Наконец, усталость взяла свое, и она склонила голову на подушку, стараясь отогнать мрачные мысли.
Сон подкрался незаметно – чуткий и тревожный, прерываемый громом и шумом ливня. Посреди этих звуков, врывающихся в сновидения, она не сразу различила тихий стук в двери. Откинув одеяло, Венеция прислушалась – стук повторился. В голове пронеслась только одна мысль: леди Пембрук стало хуже и ее зовут к постели больной! Босая, с распущенными волосами, Венеция отодвинула задвижку и открыла замок. В коридоре было темно, только колышущийся огонек свечи озарял лицо Роберта. Даже в такой темноте Венеция не могла не заметить – он насквозь промок, сапоги были в грязи, а с волос капала вода.
– Господи, Боже! – Венеция практически лишилась дара речи. – Что произошло?
Ничего не ответив, ночной гость шагнул в спальню бывшей невесты и захлопнул за собой двери. От него пахло вином и сигарами, но лицо сияло радостью, если не сказать восторгом.
– Вот! – он сунул руку в карман жилета и стал одну за одной извлекать смятые купюры. – Здесь более чем достаточно, чтобы заткнуть рот проклятому мистеру Маршалу. Тебе ничего не надо продавать, я заплачу за твою свободу или перестану себя уважать!
Он пошатнулся, и Венеция подхватила беднягу под руку.
– Но откуда у тебя деньги?!
– Выиграл! Мне повезло, Венеция, я поставил, все, что у меня было! – Роберт обнял лицо кузины ладонями, приблизил губы и поцеловал, не давая сказать ни слова. – Откупись от него, Венеция, и давай уедем. Сейчас же, немедленно!
– Ты сошел с ума! – она задыхалась от волнения тщетно пытаясь образумить ночного гостя. – Подумай, что будет с леди Пембрук!
– Мне все равно! Пусть вычеркивает меня из завещания! – Роберт осыпал лицо кузины поцелуями.
– А полковник? В какое положение ты поставишь своего друга? Мы не можем так поступить, это безумие!
– Какое мне до них дело! Пусть все идут к черту: твой муж, тетушка, этот праведник Хантер! Иди ко мне!
Роберт обнял Венецию, лаская распущенные волосы, его шепот обжигал, кружил голову и лишал рассудка. Одежда на злополучном игроке была мокрой насквозь, а самого его бил озноб.
– Боже мой, ты заработаешь воспаленье легких! Сними все немедленно, тебя надо растереть!