Впереди лежали стальные скелеты машин, разбросанные ударной волной по всей округе. Бывшие машины валялись на боках, на крыше, редко Можно было встретить экземпляры стоящие на оголённых колесах. Покрышки растаяли, словно сахар в чае и черными лужицами стекли под остовы. Первое что бросалось в глаза при взгляде на них – окраска. Выцветший обгоревший метал пепельного цвета, выжженный клеймом световой волны.
«Откуда здесь столько машин? В жизни такого количества не видел». Не успел спросить себя Андрей, как увидел и услышал причину затора. Дорога была отрезана сошедшей с рельс электричкой, завалившейся на правой бок и испускающий столько фона, что ещё чуть-чуть и она могла бы светится в темноте. Как и весь остальной металлический мусор в округе, от ее зелёного цвета не осталось и следа. За электричкой шла вереница вагонов, те что вышли за пределы ЖД путей – перевёрнуты на бок, те что ещё остались на путях стояли более-менее ровно. Дозиметру явно не нравилось количество излучающего хлама по близости, и за неумением использовать русский мат, он выражал недовольство и гнев треском. Дорога окончательно превратилась в огромное кладбище с металлическими гробницами и надгробиями и не было ему ни конца, ни края. На секунду в измотанном сознании мелькнула затея бросить все и бежать обратно. Но Андрей всего то сменил фильтр на противогазе и твердой, насколько это позволяли уставшие ноги, походкой сошел на обочину и припустил вперёд, сквозь железные джунгли.
Глава 7.
Доза облучения: 160 мЗв.
Понятие времени утонуло без следа в пучине боли во всем теле, приступов кашля во тьме жилого отсека, захватившего все существо каждого в комплексе голода и перешептываний о лучевой болезни. Минуты, часы, сутки, недели, все слилось в неразличимое месиво. Чем глубже они погружались в эту пучину, тем больше людей захлебывалось в ее темных и жестоких водах. Точное количество погибших Андрей не знал, но один беглый, суетливый взгляд внутрь приоткрытой двери лазарета давал понять, что дело дрянь.
Четыре всадника Апокалипсиса 20-ого века настигли подземелье и принялись сеять хаос. Пораженные Голодом падали посреди смены. Чума мертвой хваткой гребла и косила всех, до кого дотягивалось лезвие радиации. Война же, покончив с поверхностью, спустилась во мрак тоннелей и тусклость бункера.
Большинство выживших пахали в центральном проходе, который, по официальной версии, вел к складу зернового фонда, обещавшим прокормить всех и каждого на века вперёд. Взвод Андрея, однако, перевели в один из южных тоннелей. По официальной версии, снова продовольственный склад. Но когда погребённые слоями бетонной пыли и мусора гермоворота со скрежетом сдвинулись, военные увидели во тьме очертания боевых машин пехоты, крытых грузовиков, ящики с боекомплектом, топливные цистерны, комплекты химзащиты. Ни намека на провиант.