Я медленно встал и направился к выходу из пещеры.
Потом, неожиданно для себя, я подбежал к Сухейну и обнял его.
– Спасибо тебе, дядя Сухейн, – сказал я.
Он похлопал меня по плечу и повторил «иди и никогда сюда не возвращайся».
Я почувствовал как слёзы заливают глаза. Я оторвался от Сухейна и ринулся прочь из пещеры. Мне что-то кричали вслед, но я даже не обернулся.
***
Рыночная площадь располагалась в центре города. Я без труда отыскал мясную лавку и зашёл внутрь небольшого павильона. В нос ударил запах сырого мяса. На массивном столе лежали бараньи головы, нарезанные куски жирного мяса и сала.
За прилавком стоял хмурый муж. Его лицо почти полностью скрывала борода и густые чёрные брови. Всматриваясь в меня, он нахмурился ещё сильнее.
– Тебе чего? – спросил он грудным голосом.
Мне стало страшно, я даже не нашёлся что ответить.
– Ты немой что ли, щенок? – муж нахмурился ещё сильнее, что до этого казалось невозможным.
Я вдруг отчётливо осознал, что назад дороги нет. Теперь вся моя дальнейшая судьба целиком зависит от этого злого дядьки. Если он сейчас вышвырнет меня за порог своей мясной лавки, я уйду из города и пущусь в странствия, даже если от этого умру через месяц. Больше никаких каменоломен и злых упрёков матери.
Я услышал свой голос:
– Моё имя Джараб, я работал на каменоломнях с Сухейном, это он послал меня сюда. Он сказал найти Жемаля и сказать, что за ним должок. Ещё он сказал, что если Жемаль примет меня к себе в подмастерья, то должок будет прощён.
Лицо хозяина лавки смягчилось, хотя складка между бровями осталась прежней. Он показался мне добрее.
– Сухейн? – задумчиво переспросил он. – Стало быть ещё жив старина… Что ж, ладно, потолкуем. Поди пока в подсобную комнату. Ты голоден?
Конечно же я был голоден!
Он пустил меня в маленькую комнату позади прилавка, усадил на старый топчан и вручил здоровенный кусок вяленой баранины. Я с чувством поблагодарил его и жадно вцепился зубами в мясо.
– Сиди здесь, Джараб, мне надо закончить торговлю. Вот тебе вода, – он подал мне кожаный бурдюк.
Я ещё раз поблагодарил его, и он вернулся к прилавку.
В течение нескольких часов в павильон заходили люди, и я слышал как Жемаль торговался. Каждый покупатель норовил сбить цену, а продавец в свою очередь, остаться при своей.
Как я узнал позднее, Жемаль всегда завышал цены на мясо с учётом торга. Та цена, за которую он готов был продавать свой товар, зачастую была в два раза меньше цены, которую он озвучивал покупателям.
Судя по тому, как покупатели яростно ужасались и выкрикивали то и дело слово «грабёж», они прекрасно знали об этих правилах игры. Это было своего рода состязание, кто кого переболтает. Без торга, казалось, исчез бы и весь интерес торговли.