К тому же, как-то получилось, что стипендию тогда нам задержали аж на четыре месяца. И в одним мрачным зимним днём деньги совсем закончились. Через пару месяцев я был должен, наверное, каждому своему знакомому. Мой товарищ был в той же самой ситуации. Не помню уже как, но мы смогли у кого-то перехватить сразу двадцать марок. Добравшись до города на автобусе, мы пошли в самый дешевый магазин с говорящим названием “Пенни-маркет”. Там, проведя тщательный анализ продовольственных товаров по проверенному тамбовцами принципу 'цена/масса', мы доверху забили тележку самой дешевой едой, в надежде продержаться на этом как-минимум две недели.
Уже стоя в очереди возле кассы, мой взгляд остановился на полке с сигаретами. Очень хотелось курить. Я посмотрел на Женю, на тележку, забитую жратвой, на сигареты, опять на Женю. Не произнеся ни слова, он кивнул, аккуратно отодвинул в сторону продукты, подошёл к полке с алкоголем, взял бутылку 'Джек Даниелс' и вернулся к кассе. Пачка красного 'Мальборо' за пять марок, довела общую сумму счета до классических 19.99.
С бутылкой в руках мы вышли из магазина и молча закурили. Денег на обратный билет не было, и мы пошли пешком. Ярко светило февральское солнце, идти было легко и приятно. Но далеко – порядка пяти километров. Где-то посередине пути, у железнодорожного переезда стояла заброшенная будка смотрителя. Мы уселись на лавочку и закурили, нежась под тёплыми лучами солнца. Открыв бутылку, я отхлебнул прямо из горла. Затянулся и молча протянул виски другу.
"М-да, выбор сделан…" – мрачно произнёс он, прикладываясь к бутылке.
"Хрен его знает, что там в будущем случиться, но я так никогда жить не буду… В следующий раз, если увидишь меня с такой телегой грошовой жратвы – пристрели меня из жалости!" – пафосно, с присущем юности радикализмом, произнёс я.
"Что дальше-то делать будем?.."
Вопрос повис в воздухе. Мы молча закурили, поочередно прикладываясь к бутылке. Теплый вискарь обжигал горло, ароматный дым сигарет туманил сознание. Выпив половину бутылки, мы решили продолжить наш путь – оставаться у заброшенного переезда не было никакого смысла.
В дальнейшем всё оказалось не так уж и плохо – воистину говорят: "Не имей сто рублей, а имей сто друзей!" Где-то, как-то всегда можно было поесть и иногда даже выпить. Томас, владелец местной пивнушки, наливал нам пиво в кредит, отмечая на картонной подставке под кружки, количество выпитого нами. А через пару недель мы, наконец, получили свои стипендии.
Я сразу раздал все свои долги, и даже устроил довольно грандиозную вечеринку по поводу окончания жизни впроголодь. Вскоре я защитил диплом, получил свои корочки и через две недели отбыл обратно в Питер.