Майкл еле оттащил Алекса от Натали.
— Я не похищала ее. Лучше помоги мне. Ты же знаешь ее лучше всех. Кто мог желать ей зла? Кому ты дорогу перешел?
К счастью, он послушал Натали. Они долго говорили, много рассуждали, пока другие агенты буквально осадили медицинский центр, допрашивая каждого сотрудника.
Когда нашли машину скорой, брошенную на улицах Бронкса, у всех зародилась надежда. Но время доходило до пяти утра, а она и Алекс продолжали бессмысленно колесить по улицам, надеясь найти хоть что-то.
В восемь утра она отправила его домой, уверив, что те, кто похитили Мишель, могут объявиться.
Сама же сидела в машине на парковке у штаб-квартиры ФБР. Откинула кресло назад и уставилась в потолок.
Похищение четко спланировано и организовано. Работали не дилетанты, а целая преступная группировка с хорошим техническим оснащением. Камеры в нужных местах отключены именно в момент похищения. Алекса заманили в Вашингтон под важным предлогом, а на деле ему нужно было получить уведомление, с которым справился бы любой юрист. Информацию ему передала секретарь, Кэролайн Эдвардс. И она так удачно пропала! Телефоны отключены, в городе ее не было. Накануне ей часто звонили с временных телефонных номеров.
Как утекала информация из больницы, агенты пока не установили, хоть и привлекли всех возможных специалистов.
Может и прав прокурор. Ни черта она не годится для такой работы.
Она бы даже пошла на убийство и нарушение закона, если бы были известны хоть какие-то детали.
Что это за люди, способные похитить человека из больницы средь бела дня без каких-либо следов и зацепок? Как долго это планировали?
Ее поток мыслей прервал стук в окно. Натали вернула кресло в обычное положение и опустила стекло. Айзенберг сохранял бодрость духа. Только пришел на работу с кожаным портфелем в руке. Везет же. Умеет спокойно спать, когда мир вокруг рушится.
— Как насчет того, чтобы выпить со мной кофе, Натали?
Она отрицательно качнула головой. Ни пить, ни есть — ничего не хотела.
— Я настаиваю. Открой замки.
Натали оторопела от его беспардонности, но послушалась.
— Поехали в кофейню возле Бруклинского моста. Там чудесный сорт кофе и милые официанты.
Айзенберг сел на пассажирское кресло, пристегнулся ремнем безопасности и положил портфель на колени в ожидании, когда она тронется в путь. Она же боролась с желанием послать его к черту вместе с его милыми официантами. С другой стороны, занятия на ближайшее время, кроме как пялиться в потолок, она тоже не нашла. Почему бы и не развеяться.
Из кофейни открывался прекрасный вид на мост и набережную. Солнечные лучи сражались за себя и пробивались сквозь тучи, отражаясь в мутной воде залива. Май выдался неправильным, непохожим на себя. Мрачный. Очень душный по ночам, пасмурный днем. Город жил в ожидании дождя, но вместо него спускался смог и испарина. Одежда неприятно липла к коже. Надо бы заехать домой и переодеться. Уже сутки в одном и том же.