Невеста.
Он до сих пор не мог поверить в то, что она согласилась. Невзирая на то, что знала о нем. Каждый раз, когда вспоминал их ночь на яхте, сердце сжималось и становилось трудно дышать. Натали принадлежит только ему. И так будет всегда. Она обещала его любить и быть рядом с ним.
Его мысли прервал мощный хлопок. Натали подскочила в боевой готовности, но потом сама же рассмеялась от своей старой привычки, отработанной годами. Небо озарили сотни лучиков от фейерверка. Всех цветов, форм огней.
Кьяра в восторге захлопала в ладоши, словно осталась той маленькой девочкой, детство которой он защищал ценой своей свободы. В ее больших глазах отражались разноцветные огни фейерверка.
Натали вернулась к нему в объятия. Он прижал ее к себе так тесно, что самому было сложно дышать.
— С днем рождения, любимая, — прошептал Джон перед тем как она со слезами счастья на щеках поцеловала его. Она научилась выпускать эмоции, не бояться себя. Порой ему казалось, что она плакала от всего — в постели с ним, от вкусного завтрака, от чудесного вида, от комплимента, от гибели паучка, которого он случайно раздавил на террасе. Слезы и любовь, годами сидевшие в ней глубоко, наконец-то освободились и вырвались наружу. Натали отдавала всю себя, зная, что Джон точно с этим справится.
* * *
Утром они впервые за все время в Палермо завтракали в столовой.
— Если есть возможность спрятаться под кондиционером, я обязательно это сделаю, — сообщила Кьяра, усаживаясь по левую руку от брата. Натали села справа, а Джон во главе стола.
Ей нравилась эта светлая бледно-желтая, как солнце Сицилии, комната с широкими во всю стену резными дверями-окнами. Белые полупрозрачные шторы развевались от утреннего свежего ветерка. Стены столовой украшали зеркала и картины, причем некоторые из них она, кажется, видела среди лотов известных аукционов. В середине напротив стола в стене встроен камин на случай холодных вечеров зимой.
Мебель покрыта рустикальным золотом, полностью уместным в этом интерьере. Светло-бежевые стулья с вышитыми золотыми нитями листьями сочетались с длинным столом с такого же цвета скатертью.
Натали было интересно, каково это прожить здесь целый год, узнать все сезоны Сицилии? Понадобился бы им с Джоном камин, или им хватило бы жарких ночных ласк?
— Натали? — окликнул ее Джон.
— А? Что? Я задумалась, — она немного смутилась, потому что брат и сестра смотрели на нее в ожидании ответа. Но Джон быстро раскусил, о чем она думала, и лениво усмехнулся. Этот невыносимый тип невероятно доволен собой, ведь ему удавалось раз за разом доводить Натали едва ли не до потери сознания этой ночью.