Эстер подняла голову и уперлась взглядом в мужчину.
– Я вызвал скорую. И полицию. И для неё тоже, – он кивнул на Трис, говоря всё быстрее, словно оправдываясь.
Эстер не видела и не слышала больше, что он ей говорил. Ей было всё равно. Она прижимала к себе поникшую и обмякшую собачку, пыталась нащупать её биение сердца.
«Нет, нет, нет…» – только и крутилось у неё в голове. – «Так не может быть, это не могло произойти…»
Вдруг словно какой-то другой голос у неё в голове шепнул: «Поверь, она умерла».
На до этого сухом лице Эстер вдруг появились струйки слез. Они становились всё обильнее и обильнее, потом застлали глаза так, что не видно было совершенно ничего. И словно сквозь туман и свои мысли и горе Эстер услышала слова мужчины:
– В конце концов, вы сами виноваты, девушка! Кто же выгуливает собак без поводка?
Это была обычная реакция взрослого мужчины, который чувствовал невероятную вину за собой и уже готовился отвечать перед законом. Его тяготила вина, а слезы и другие выражения горя на лице Эстер только усиливали её. Но если бы он только знал, что повлекут за собой эти слова…
Эстер не кричала больше и не ревела навзрыд, как плачут маленькие дети и актрисы в кино. Она только свернулась над своим другом и словно проглатывала свои слёзы. Она давилась ими, давилась своим горем, почти задыхалась, потому что боль заполнила её настолько, что не хватало воздуха для дыхания. Только изредка тихие стоны вырывались из неё, когда сдерживаться было уж совсем невмоготу.
Когда слёзы кончились, потому что, кажется, в организме закончилась вся жидкость, Эстер вспомнила тысячи нежных и добрых минут и часов, проведенных с Трис. Она вспомнила своё удивление, когда из новогодней коробки выпрыгнул кудрявый щеночек, как нежно она обнимала его, плакала и благодарила родителей. Она вспоминала, как приучила Трис к разным командам, и с какой радостью её питомица их выполняла. Рядом с входной дверью невысоко от пола Эстер ежегодно вешала своё расписание уроков и занятий, чтобы Трис знала, когда ждать хозяйку. Удивительно, но Трис никогда не ошибалась и приходила к двери ровно за десять минут до прихода хозяйки. Эстер, получая редкие для себя плохие оценки в школе, плакалась в мягкую шерстку питомицы, а Трис обнадеживающе заглядывала прямо ей в глаза.
Теперь же эта самая Трис недвижимо лежала в руках хозяйки.
Вскоре послышались сирены скорой помощи и полиции. Эстер подняли с колен, забрали Трис, куда-то повели. Она всё ещё не видела ничего возле себя. Эстер казалось, что она ещё сидит возле своей собачки и нежно держит её в руках. Потом ей и вовсе начало казаться, что они всё ещё гуляют по побережью. Светит солнышко, ветер ласково обдувает её и играет с платьем…