– Что изменилось? Наверное… костюм? – я попытался пошутить, но отсутствие улыбки на ее лице и серьезность взгляда говорили о том, что шутка была неудачной.
– Устал. Очень вымотан в последнее время, – в очередной (уже который раз) соврал я.
Нет, Виктории я соврал впервые, но в этот момент поймал себя на мысли о том, что в последнее время очень часто стал этим увлекаться. Возможно, причина крылась в моем психоэмоциональном состоянии – неспособности признаться людям (да и себе в том числе), что у меня есть какие-то серьезные проблемы.
– Это заметно. Может, тебе стоит отдохнуть?
– Да, пожалуй, стоит. Я как раз обдумывал, где это лучше получится. Вернусь домой и активно займусь поисками, – я улыбнулся.
Тогда мне эти слова казались лишь словами, но позже я и правда занялся поиском. Поиском себя.
– Это хорошо. У меня тоже намечаются поиски, – она рассмеялась.
– Какие, если не секрет?
– Я выхожу замуж в начале декабря, вся эта возня предсвадебная… Ух, как подумаю, аж в дрожь бросает!
От ее слов меня тоже бросило в дрожь. Они словно сковали все мое тело, не давая пошевелиться или открыть рот. Внешне я выглядел совсем обычно, но внутри меня все бурлило, закипало и просилось наружу. Весь мир, имеющий до этого в остатке хоть какие-то краски, и вовсе превратился в черно-белое немое кино. Причем кино было короткометражное и по его окончании, после титров, наступала бы бесконечная рябь. Виктория была единственным лучиком света, к которому я стремился в этой кромешной тьме. Я словно был привязан к ней невидимой нитью, и она иногда дергала меня, напоминая о том, что на другом конце мое счастье и нужно идти к нему, не останавливаясь. Я тайно был влюблен в нее. Но она об этом так и не узнала ни в тот вечер, ни позже, и вообще, скорее всего, не узнает уже никогда. Как поступить в ситуации, когда ты любишь, но выбор пал не на тебя? Верным решением станет оставить этого человека и пожелать ему всего самого наилучшего. А самому надеяться на то, что агония чувств будет короткой и не продлится слишком долго, чтобы не разорвать и до того потрескавшееся сердце.
– Это хорошая новость! Поздравляю тебя! – и снова, и снова врал я.
– Спасибо! Мне очень приятно. Ян, ты хороший человек. Я это вижу, и все у тебя будет хорошо!
– Да, я знаю. Непременно все будет хорошо, – я опустил глаза. В голове стоял неимоверный гул, и с каждым новым ее словом он усиливался.
– Ты замерзла. Тебе пора внутрь, – взглянув на ее зяблый вид, заключил я.
– Да, мне пора! Было приятно увидеться, – она протянула мне руку.
Я пожал ее, а затем кивнул, так и не произнеся ни единого слова. И улыбнувшись на прощание, грациозной походкой Виктория полетела обратно в здание. Я так и остался, как статуя, стоять на деревянном причале. Это был худший вечер на тот момент. Я проклинал все и вся за такой ублюдский подарок судьбы. Себя в первую очередь. За то, что изначально согласился на это мероприятие, впоследствии вытекшее в новую депрессивную реакцию организма.