– И не представлял, что в тебе дремлет философ.
Она хитро улыбается, и губы ее с вызовом диктуют: ты еще многое обо мне не знаешь. Раньше ее дреды так и манили, раньше так и тянуло пустить руку в эти плотные, скрученные пряди, облитые синей краской, а теперь… Передо мной как будто другая девушка. Незнакомая, но красивая, идентично схожая по характеру с той Ритой…
– И правда, дел никаких разве нет? Но, знаешь, тут проблема не в делах… Я не хочу без нее, не хочу, чтобы она улетала.
– Детский лепет, – отмахивается она. – Синдромом собственника страдаешь. Не слышал о таком?
– Нет, – вру я. Карина уже множество раз тыкала меня носом в этот синдром, но как я могу с собой справиться, если я не с кем не хочу ее делить?
– Вот тебе дело и прибавила, почитаешь заодно. А чем, собственно, думаешь заниматься целую неделю?
Я пожимаю плечами. Кроме писательства ничего более у меня нет. Видимо, так и придется дышать электронными буквами, сжигать роговицы сиянием монитора и чахнуть в духоте, от которой не спасает открытое окно. Либо же, не имея возможности заполучить все и сразу, набрать побольше смен в клинике, чтобы чуточку быстрее продвигаться к желанным удобствам. Писательством-то я и на работе могу заниматься…
– Ну, говори давай, чтобы… Чтобы потом стыдно тебе было филонить и изнывать без повода.
Глупо улыбаясь, я во второй раз пожимаю плечами, но, предугадывая вспышку гнева Риты, все же выкладываю правду:
– Буду писать: у меня много литературной работы, просто уйма, ты бы только знала. На худой конец, если тоска совсем доконает, попрошу побольше смен, чтобы до смерти заработаться и уже ни о чем не думать… А лучше возьмусь-ка за книги. Знаешь, за какие? За экономику. Подтяну финансовую грамотность, буду читать ночи напролет, пока не стану экспертом. Как ни крути, а актуальна.
– Там пришли, – как некстати просовывается в ординаторскую репа Ани. Сквозь щель незакрытой двери я вижу, как она чинно уходит в кабинет, важно покачивая бедрами, словно что-то да значит в этом месте.
– Правда? А я и не заметила. Какая жалость, – с иронией отзывается Рита.
Она поднимается с дивана – в движениях ее замечается леность, нежелание, будто она еще не успела сказать все, что хотела, но работа вынуждает…