Зазвонил телефон, задавая протяжную мелодию сродни расстроенному фортепиано, это значит, что звонила Неда, его жена. Похоже именно ей поручили искать Владимира для сегодняшнего ужина. Ну, что же ей оставалось только позавидовать, потому что ей мужчина бы ни ответил, даже звони она с того света.
На самом деле о Владимир уже не злился на нее, как раньше. Настоящий гнев, испепеляющий душу, прошел после первых двух лет, оставив на своем месте безразличие и сожаление, из которых со временем выросли сожаление и жалость. А ведь все очень хорошо начиналось, тогда, еще зеленому ординатору, казалось, что он нашел свою любовь, такую, о которых пишут в готических романах, являющиеся его любимыми из всей художественной литературы.
Неда Демидова была лучшей на курсе, если ни во всем университете, да, возможно она не была красавицей и не соответствовала пределу мужских фантазий, но она была сильной и, что ценил в ней Владимир, смелой. Короче, полной его противоположностью, исключая разве только что учебу, в которой он ее не уступал, а иногда, по его скромным подсчетам, даже обходил. Девушка обладала той интересной смесью ума и колкости, которые не позволяли вытирать о нее ноги одногрупникам, но и внушали другим симпатию и даже интерес.
Пересеклись Володя и Неда впервые на врачебной практике, когда и дружненько, в количестве двенадцати человек, повели на вскрытие, где ей, как бы это странно не звучало, стало плохо. Едва завидев и ощутив не очень чистое тело, да и соответствующий сладковато-кислый запах умершей плоти, девушка переменила в лице и, как в замедленной съемке, начала опускаться на пол, где почти у холодных плиток ее подхватил расторопный Володя, чувствующей себя прекрасно в подобных обстоятельствах.
Ей, как и еще паре девочек, дали понюхать нашатырь, но ближе к телу Неда так и не пошла, спряталась за спину Володи, из-за чего у него от счастья даже мурашки бегали по коже от каждого ее вздоха.
– Прости, ты разве с нашего потока, – спросила она его потом в лоб, едва они вышли из больницы, где проходили практику.
– Да, вот уже второй года, – ответил он, опустив взгляд, отметив при этом что у нее удивительно стройные и красивые ноги.
– А ты можешь дать мне свой телефон? Вдруг мне еще когда-нибудь плохо станет, ты же мне поможешь? – улыбнулась одними глазами Неда, протягивая ему обратную сторону трамвайного билета.
– Да. – только и сказал он.
Потом за это слово он себя корил, когда завязались их странные непонятные ему отношения – хвалил, а когда все разлетелось в микроскопические осколки, не поддающиеся реставрации- ненавидел.