Я испытывала покой. Моя душа успокоилась. На секунду весь мир замер, давая мне время на передышку, после которой пришло долгожданное ощущение, так сильно похожее на желанное умиротворение.
Это похоже на штормовое море, разбушевавшееся со всей мощью стихии: величие грозового неба, беспредельность бушующего моря и силу огромных волн. Море безумствует, с грохотом обрушивая волну на волну, выбивая гигантские валы пены и брызг.
И в момент самого пика безумства, когда очередная волна, опасно нависая, готовится обрушиться вниз, волнуя воду еще больше, вдруг резко останавливается. Огромные волны в последний раз бросились ввысь и, врезаясь в водяную гладь, больше не встали.
Вода не пыталась убивать, она просто была. Размеренная. Успокоенная. Тихая.
Мое состояние – спокойное море в душе.
И за это состояние я благодарна ему, папе, ведь в эту минуту покоя во мне произошла перезагрузка, все те уставшие дни, часы, мучавшие меня, они просто исчезли, растворились в воздухе, освобождая меня.
– Спасибо, – сказала я вслух дрожащим голосом. – Спасибо тебе.
Папа подошел ко мне и крепко обнял, положив свой подбородок мне на голову. Таким образом он спрятал меня от мира, дав еще один шанс тихо вдохнуть полной грудью.
– Я не виню тебя за то, что тебя не было в моей жизни. Раньше думала, что буду, но не сейчас. Я знаю свою маму, она может легко вычеркнуть кого-то из своей жизни, не подумав о других. Просто хочу наверстать упущенное нами время, хочу, чтобы больше такого не произошло. Пожалуйста, не уходи из моей жизни, только появившись.
– Ну куда же я уйду? – хрипло спросил он: было слышно, что папа старательно сдерживает слезы. – В отличие от твоей мамы, я верю в судьбу. Пусть Оксана тогда решила не посвящать меня в твою жизнь, но, если я влился в нее сейчас, значит, сейчас я нужен тебе больше всего. Я никуда не денусь.
– Спасибо.
– Я могу попросить тебя не уезжать? Мы можем проехать по Италии, нам не обязательно быть здесь. Я покажу тебе мои любимые места и те места, которые полюбились твоей маме больше всего.
– Мне нравится эта идея, – ответила я, посмотрев ему в глаза. – Я буду рада.
– Арнест, где мои труханы? – на кухню ворвался Тимур, которого мы просто не услышали. Такое случается, когда у тебя решается судьба, ты забываешься и не замечаешь придурков, которые не могут найти свои трусы. Я тут папу обрела и забыла, что надо следить за дверью, и за Тимуром. – Я помешал?
Арнест отошел от меня к плите, убирая чайник, который готовился свистеть
– Ты что-то потерял, Тимур? – спросил он.
Мне кажется, или он теперь светится изнутри? Не знаю, но его взгляд изменился, это точно.