Из нас троих, слово сдержала только я.
– Что ты сделала?! – кричал Саймон, вырываясь из рук Матвея.
Оторвав взгляд от него, я посмотрела в глаза Зена, который с трудом сфокусировался на мне.
– Они мне говорили, что вам стоит дать шанс, – сказала я не своим, чужим голосом. – Но я жалею, что не пристрелила тебя в кабинете. Я выполнила свое обещание, Зен Эрик Хадзис.
Медленно вытащив кинжал из Зена, я в последний раз посмотрела ему в глаза, и взяв его с другой стороны, одним ударом, что пришелся ему в правую сторону лица, обезопасила себе путь вперед.
Встав на трясущиеся ноги, я схватилась за левый бок, что разъедало остаточной болью страшной судороги, стянувшей сердце. Ярость придала сил, но ранения были опасными, и без чьей-то помощи они не затянутся, а сейчас не самое время записываться к кому-то на прием.
Я побежала в сторону второго брата, который уже вырвался из рук Матвея, и сейчас они дрались врукопашную с элементами магии. Заметив меня, Саймон оставил Сперанского и кинулся мне навстречу, выкрикивая несусветную брань.
Матвей собирался бежать за ним, но крик Алины привлек наше с ним внимание – она была ранена. Ее задели. Я почувствовала это, рыжая сейчас опять не контролирует нашу связь, и все, что чувствует она, чувствую и я.
«Я разберусь с ним», – быстро сказала я Матвею теперь и по нашей с ним безмолвной связи. Он застыл в центре между двумя огнями, не зная куда бежать, но одно чувство взяло верх на другим похожим, и Матвей побежал к ней.
– Саймон, – я сосредоточилась на противнике напротив меня.
Он был зол. Саймон никогда не умел работать с эмоциями, они преобладали над его разумом, и сейчас по его разъяренному лицу я понимаю, что эта черта не изменилась и для него это конец.
Мы приближались к друг другу, и его рука должна была ударить меня в бок.
Саймон был близок к удару, но я в последнюю секунду упала на колени, схватила его за локоть и, скользя вперед, разрывая колени в кровь, остановила его.
Он упал лицом вперед и не успел повернуться ко мне. Я ударила его кинжалом и, когда я оказалась сверху, то сильнее вонзила лезвие.
Удар вслепую – и тело Саймона подо мной обмякло.
– Я хотел убить тебя, – его голос звучал извиняющееся.
– Я тоже, – признаюсь я, но мой голос был непоколебим. Никакого раскаяния в нем нет и не будет. – Я хочу убить тебя и Зена, хочу причинить вам боль, – опустив голову вниз, я глубоко вдохнула, и это было не сожаление, а отчаяние, – но я не могу вас убить, – сложно это признать, но как бы мне не было больно, я не в силах это сделать. – Вы мне, оказывается, слишком дороги.