К счастью, испанец ничего не понимал, хохотал и шарил у нее под юбкой, предполагая, видимо, что это входит в сервис.
В этот раз Андрей избил ее до крови. Хотя обычно он не рукоприкладствовал.
***
Летом приехала из Казани мама Андрея Вероника Анатольевна – статная высокая тетенька с огромным, явно натуральным бюстом. Она ахала и восхищалась Владочкой.
Жизнь в доме на пару недель пришла в норму. Сюзанна лебезила перед свекровью. Андрей изображал почтительного сына.
Мне дали наконец-то выходной, и я выбралась в город, накупила себе книжек и плеер и поела мороженого.
***
Кстати, платили мне ребята неплохо. Грех жаловаться. Я-то думала, что буду работать за еду, но они сразу после приезда отвалили мне тысячу двести баксов за два месяца.
Сюзанна надарила кучу одежды, правда, всю в перьях и стразах, но было прикольно.
Я планировала накопить на комнату в Москве. Самая маленькая стоила шесть тысяч долларов, и я семимильными шагами приближалась к этой цифре.
***
Перед отъездом Вероника Анатольевна дала мне свой телефон в Казани и сказала звонить ей, если случится какой-то форс мажор.
«Знаю я их, – с горечью произнесла она, – нажрутся и давай дурить».
С удивлением я узнала, что в Казани у нее воспитывается сын Сюзанны от первого брака.
«Знаешь, – откровенно сказала она, – если бы я ее убила в день знакомства, то уже вышла бы из тюрьмы…»
***
После отъезда бабушки наша с Владочкой жизнь потекла своим чередом. Сюзанна прожигала время в салонах и барах, Андрей – на разборках и в саунах.
К счастью, ко мне они оба относились довольно хорошо. Только один раз Андрей заявил:
– Я тут в туалете перстень оставил, дорогой, с бриллиантом, не видела?
Я помертвела, вспомнила Пашу с его манерой не платить зарплату.
– Нет, не видела, – тихо ответила я, предчувствуя, что сейчас он, в компенсацию за мифический перстень, потребует мою любовно завернутую в платочек пачку долларов.
Но он только заржал как конь, увидев мою реакцию:
– Испугалась? Не ссы! Разыграл я тебя!
В другой раз он пришел поздно и грубо распахнул дверь ко мне в комнату. Я сжалась в комок от страха.
Оглядев обстановку, он схватил пирожок, отложенный мной на поздний ужин, в момент схряпал его и ушел, обидчиво бормоча: «Две бабы в доме, а жрать нечего».
Но к Новому, 1996-му, году ситуация стала накаляться. Супруги все чаще и громче ругались и стали много пить. Дошло до того, что Сюзанна бродила по дому совершенно голая и невменяемая.
У Владочки заканчивалась еда. Ей требовались продукты для супчика и кашек, так как она переросла питание из банок. Обычно я просила Валеру привезти каких-то овощей и круп. Но в последнее время Сюзанка заказывала еду в ресторане, и она решительно не подходила рациону годовалого ребенка.