– Ну что, Федор Федорович, вернем российской военной науке профессора?
Новицкий без промедления подтвердил, при этом заметил, что хорошо, что тот на довольствии, так больше шансов его отыскать, да и верно, что жив. Фрунзе положил руку на плечо Михневичу, опять хитро улыбнулся:
– К таким плечам погоны прирастают.
Он сам проводил Николая Петровича вниз, крепко пожал руку и заверил, что как только будут новости, его немедленно известят. Старый генерал был очарован открытостью и доброжелательностью этого человека. Если он когда и сомневался, что новая власть будет жить, то сейчас эти сомнения сами по себе таяли. Он-то понимал, что эту власть в Россию принесла война, а, следовательно, война может ее и поглотить. А что война будет, Николай Петрович не сомневался. Вот только когда и какая она будет, знать мог только один человек. Но в России теперь есть командиры, способные побеждать, и с одним из таких он встретился сегодня.
***
Гедеон уже в марте знал про следующую войну все. Она была, опять же, продолжением политики Пантеона римских богов. Политика была такой: «иди и порабощай, рабы – творцы твоего счастья, и пусть их будет много». В 1935 году Италия захватит Эфиопию, что станет прологом новой мировой войны, но фалеры со свастиками понесет другая нация, с расчетом прихватить добычу побольше. Война начнется в 1935 и закончится в сентябре 1945 года, и в ней римский Пантеон будет посрамлен.
Сейчас, когда перед ним лежали все даты наступлений и отступлений, все маневры войск, Гедеону казалось совершенно очевидным, чем все это закончится. Политики иногда влезают в битвы и сдаются, но главным и определяющим итогом будет бомба, которая поставит жирную точку в войне за рабов, на востоке, где их особенно хотелось иметь в том самом примитивном понимании.
Когда мужчине полностью открывалась картина грядущей войны, он полностью к ней остывал. Пантеон разрушен, кто теперь поведет свои армады, куда и когда? Карты, графики, расчеты, геометрия и физика: все, что делал Гедеон, было объемно и лежало целой кучей, а итогом стали всего десять предложений. Он часто порывался все бумаги сжечь, показывать их было некому, да и прочесть их никто не мог без тех ключиков, похожих то ли на музыку, то ли на радужные цвета, что жили в его голове. Вторая мировая война не принесет на землю мира, и будет готов новый прыжок к истреблению себе подобных. Вот это его манило сейчас больше, а наиболее интересным фактом для него была та бомба. Он сам себя пытался останавливать, не видя никакого смысла в своих видениях. Но ключики в мозгах светили и скакали, зазывая его еще дальше от дней сегодняшних. А сегодня был уже март, хоть не теплый, но уже и не свирепый и буйный. Была первая капель, и появились сосульки, а световой день стал значительно длиннее.