***
Явный провал темы шампуров как-то усмирил пыл Родиона, и он обратился к другому пункту своих размышлений. Сейчас майор думал об оружии фехтовальщиков, что было тоже весьма сомнительно, но надо было отрабатывать. Он почему-то был уверен, что в основе всего лежит именно этот необычный способ убийства, хладнокровного, немотивированного, да еще и, предположительно, с участием женщин. Но в деле фехтования специалист был один, и жил он в областном центре. Человек был возрастной и заслуженный, и надо было продумать, как с ним встретиться.
Утром в пятницу первым докладывал Андрей. Докладывать, собственно, было нечего. Все места, хотя бы имеющие даже косвенное отношение к обуви, он обошел, подошв такого профиля никто не знал, посоветовали ехать в область. Присовокупив ему еще и встречу с мастером фехтования, Родион прямо сейчас и отправил Андрея до понедельника в областной центр. У Сергея с Василием вообще ничего не было. Там, где они пытались найти случайных свидетелей, их и по логике быть не могло, так как ближайший жилой дом был на расстоянии не менее километра, а это и был тот самый дом, куда не дошла убитая. Забор вдоль пешеходной зоны принадлежал спортивному городку, и от места преступления до входных ворот было тоже не менее трехсот метров. Они туда сходили, но ничего внятного услышать от охраны не смогли. Потоптавшись под вывеской «В здоровье – сила, а в силе – дух», ретировались ни с чем. Потом долго курсировали по пешеходной дорожке, в надежде встретить кого-то, кто регулярно ходит этой тропой, но, опять же, ничего существенного не нашли.
Родион совсем забыл про свое обещание Следственному отделу и, схватив со стола акт осмотра места преступления, понесся на третий этаж. Начальник следствия была на месте, но, как оказалось, уже в дверях. Она сунула акт в сейф, поскрипела ключом и сказала Родиону, что идет на доклад по вчерашнему обыску на месте проживания убитой. Было видно, что ее распирает, но по какому поводу Родион узнает только в кабинете начальника, куда его, оказывается, тоже пригласили. Ему там тоже надо было кое-что реализовать, то есть просунуть вновь найденный вещдок на место ранее заактированного. Полковник любил проветривать помещение, и сейчас его так напроветривал, что было реально холодно.
– Что, бодрит? – спросил он у вошедших.
Капитан начала свой доклад по вчерашнему обыску, из которого неожиданно обрисовались мотивы преступления, как посчитало следствие. Выводы их основывались на том, что в бельевом шкафу убитой они обнаружили белую майку с символикой антифа. Майку она продемонстрировала присутствующим, при этом подчеркнув, что убийство девушки было местью фашистской группировки, и искать надо там. Родион спросил, какие по поводу этой майки дали объяснения в семье. Они рассказали, что в этой майке она приехала из областного центра, куда в составе группы своих однокурсников из училища ездила на вокальный конкурс. Больше она, вроде, ее ни разу не надевала по простой причине, что она была ей мала в груди. Родион не стал высказываться по этому поводу, да и полковнику, похоже, эта версия показалась не очень убедительной. Но он обтекаемо рассудил, что такая версия может быть, но вероятно, что она не единственная. Тут же он переключился на майора, ему хотелось существенных новостей по розыску. Родион и закинул, что сейчас они плотно отрабатывают вариант с женщиной, которая могла быть на месте преступления. У полковника глаза сделались круглыми: