***
Новая сестричка опять в обновках. Она что ни наденет, ей все идет, и образ всегда завершают тонкие высокие каблуки. Пилюлин заметил, что коллеги стали к нему чаще заглядывать, вроде как поздороваться, а сами нервно на сестричку глазели кушающими глазами, несмотря на свои звания хороших мужей и примерных семьянинов. А у Пилюлина сегодня тоже обновки должны подойти: две кровати, два кресла и одежный шкафчик. Вроде бытовые мелочи, но действовали ободряюще, как, наверное, ободряет новая одежда, купленная точно по сезону. А погодка, вроде как, нахмурилась, сейчас висел мокрый туман, но особого холода не было. Зима что-то в этом году совсем не торопилась, похоже, осень еще не все свои дела доделала. Да и статистика сезонных заболеваний еще точно не дотягивала до прошлогодних значений, но Пилюлин, исходя из своей врачебной практики, был уверен, что эти-то показатели точно подтянутся.
Вчера, как рассказала жена, приходили две женщины смотреть условия проживания, вроде им все понравилось, хотя рекомендовали купить девочке отдельную кроватку, но ее уже сегодня и купили. С утра была пациентка, которая явно пришла не по адресу, ей надо было к психиатру. На его вопрос, измеряет ли она себе температуру, она бодро ответила, что смотрит на термометр за окном, у нее всегда такая же температура, как на улице. К психиатру она идти стесняется: говорят, что все мужики-психиатры очень нахальные. Он все же дал направление этой женщине, а сестричку попросил проводить ее к профильному доктору и посидеть с ней немного рядом. Вернувшись, Ксения рассказала, что у психиатра женщина повторила про температуру на градуснике, но только добавила, что она метеозависимая, потому что когда на улице холодно, то и ей холодно, но если уж жарко, тогда она прямо пламя.
Близился день рождения главного врача, это для поликлиники был сакральный праздник, и в первую очередь потому, что пропустить его было нельзя. В вестибюле устанавливался длинный стол и заставлялся угощениями. Главный был не жмот, да и сам любил кулинарные изыски. Но самое было в том примечательное, что каждое такое застолье было точь-в-точь как отчетное годовое собрание. Выступать приходилось каждому, и каждое выступление подкреплялось цифрами, а лучше, когда и графиками. Докладчик рассказывал о своих успехах и промахах на работе, и это всегда звучало празднично, и было похоже на тост: своеобразно и вразумительно. Но в конце все равно напивались и пытались вальсировать, главный любил вальсы. Глянув на свою медсестру, Пилюлин догадался, кто же в этом году будет королевой бала. Главный умел сплотить коллектив, и основным методом было не мешать людям работать и не лезть с профессиональными рекомендациями.