Вразумление, самосотворение и биография (Горелов) - страница 206

Утром тетушка, зная, что скоро приедет Алексей, стала стучать около их двери чайной ложечкой о блюдце. Вот такое было пробуждение. Завтракали уже вместе с Алексеем. Сегодня Родиону надо на Садовую-Сухаревскую, это был адрес Министерства внутренних дел. Пробки были московские, хоть и не критично, но чуть опоздали, Алексей остался ждать его, так как был уверен, что в таких местах надолго не задерживают. Где-то так и получилось, его фамилия была в списке наградного отдела. Встречающая из этого отдела пришла быстро, это была женщина-майор, она дала Родиону пластиковый пропуск в Кремль, с его фотографией, еще раз напомнила про мундир и сказала, что с ним хочет побеседовать кадровик. Он тоже долго не заставил себя ждать, это был уже полковник с круглым, чуть женским лицом. Он был приветлив, улыбчив, и с новостью, что кадры рассматривают его кандидатуру для работы в центральном аппарате МВД. То, что Родион сразу отказался, не произвело на кадровика никакого впечатления. Оказалось, что было еще и второе предложение: в областное управление на полковничью должность начальником розыска, и Родион дал согласие при условии, что он сможет забрать хотя бы двух своих оперов. Кадровик сказал, что понял его, а все бумаги по назначениям пойдут обычным путем. Время подписания приказа – не раньше июля. На том и расстались. Вот такие новости всего за 10 минут.

***

К обеду вернулись, у женщин была уже полная симпатия и взаимопонимание. За любимым Родионом супом с клецками ему пришлось рассказать о сегодняшней беседе в министерстве, и что он дал согласие на работу в области. Ксения – умница – сразу сказала, что как он решит, так и поступят, жена за мужем – как ниточка за иголочкой, а у тетушки резко глаза прямо загорелись, она явно что-то задумала, но коварно промолчала. О предложении служить в Москве он умолчал, это и обсуждать-то не хотелось.

По завтрашнему визиту в Кремль была еще проблема, но ему казалось, что она просто решается. Суть в том, что его на награждение будут вызывать как подполковника, а погоны у него на кителе майора, это будет похоже на плохую шутку. И они двинулись с Алексеем по Москве искать, где купить погоны милицейского подполковника, вроде Алексей знал такой магазин; пробиваться к нему пришлось почти два часа. В том магазине было все, и погоны в том числе, но эта точка торговли была Министерства обороны, и, конечно, ничего милицейского там не было. Подсказали какой-то адрес, но когда уже почти проехали половину пути, интернет подсказал, что это флотский универмаг. Все зашло в тупик. Водитель, видя исключительно сложное положение, позвонил своему другу, у которого был брат, поступивший в милицейскую школу, и тем, вроде как, выдали деньги на обмундирование, и они где-то покупали все сами. Ответ не быстро, но пришел, что у проходной этой школы есть маленький магазин. Он, вроде как, мелкооптовый, вот там все есть, а погоны – даже генеральские, но это находилось за городом, и даже в другой его части от их настоящего местоположения. Двинулись туда и, вроде как, духом воспряли. В тот миг Алексей и сказал Родиону, что, если тетушка обратится к нему с просьбой, то пусть он соберется с мыслями и не отказывает сразу. Похоже, тетушка уже успела поделиться своим коварным планом с сыном. Родион пообещал, не допытываясь. Прошло еще два часа, приехали по адресу, магазин был закрыт. Он был больше похож на лавку и даже расписания не имел, а находился, похоже, через дверь с проходной училища. Наступила минута отчаяния: было ясно, что они даже две звездочки не найдут, майорские, хоть с просветом посередине, пусть хоть с дыркой будут. Алексей попросил Родиона дать ему свое служебное удостоверение. На фото был подполковник с двумя Крестами «За мужество». Алексей пошел на КПП, там сидел в одиночестве молодой старлей и играл сам с собой в крестики-нолики. Так вот Алексей и рассказал ему, открыв удостоверение, что этот человек должен завтра получать третий Крест, а погон на кителе нет, и даже взять негде. Было заметно, что старлей с особым вниманием рассматривает фото, потом он как ужаленный подпрыгнул с табурета и кинулся на улицу. Открыв дверь в джипе, он схватил Родиона, не дав тому даже опустить ноги на землю. Этот старлей, оказывается, был сержантом у Родиона в последней его командировке. Тот сержант, который вместе с ним поднялся в последнюю их атаку, когда Родион был пробит двумя пулями. После того боя сержанта демобилизовали, и он поехал поступать в училище. Тогда они все считали, что их ротный умер в госпитале, и писали письмо, чтобы ему присвоили посмертно звание Героя, а он – вот, живой, их ротный. Старший лейтенант знал, как все обрадуются, что он выжил. Алексей, наверное, был в маму слаб на слезы и эмоций не смог сдержать. Они еще час просидели на КПП, старлей сегодня на службе, но завтра он сядет смотреть награждение по телевизору и обязательно выпьет. До этого, когда они встречались, бойцы той войны, всегда ротного поминали, и его рюмка, накрытая куском хлеба, стояла на земле, а он – живой. Но надо было ехать, и когда поднялись, старлей достал какой-то ключик из шкафчика на стене, выбежал на улицу и вернулся через три минуты с новыми погонами подполковника. Алексей не стал предлагать деньги, боялся обидеть солдата. Когда Родион садился в машину, старлей взял под козырек. Родион ехал молча, он был явно растроган, а Алексей думал о том, как все бывает. Если бы они в первом магазине купили эти погоны, если бы у брата водителя не было друга-курсанта этой школы, то и встреча бы не состоялась, и люди бы не узнали, что тот, кого они столько лет поминали за каждым застольем, оказался живой. Чуден мир и прекрасен, и он всегда покажет, для чего живешь.