Вразумление, самосотворение и биография (Горелов) - страница 8

Невеста Киприана уже жила в их доме постоянно, звали ее Маня. Она была кучерявая, проворная и работящая. По какой-то древней традиции, свадьбу в том доме, где у жениха не было отца, играли только после того, как невеста забеременеет, и для всех это станет очевидно. Вроде как к весне это и должно было случиться. Маня помогала Гедеону обувать и разувать больную ногу, при этом непрерывно крестясь и смешно закусывая нижнюю пухлую губу. Еще она все время извинялась. Киприан возмужал, весь недлинный световой день он был то в тайге, то на реке, а в сумерках еще что-то и по дому ладил. Иногда садился к печке и, приобняв за плечи Маню и младшую сестру, соревновался с ними в умении строить из букв слова. Мелания вечерами пекла калитки из ячменной муки с толченым картофелем, и шаньги – круглые булки из житного теста, иногда и овсяные блины. А какие бывали кулебяки из ржаного теста с сигами!

Как-то в тихую погоду, днем, когда никого не было дома, Гедеон решил пойти во двор и наколоть дров, прямо большую кучу. Все пошло не по плану, когда он ловко всадил колун в здоровенную березовую чурку, а вытащить уже не смог. Абсолютная физическая бездеятельность явно переформатировала его, Гедеона, параметры. Подмороженная ручка колуна выскользнула, и мужчина мягко присел в снег, а вот встать было затруднительно. Вскоре прибежал Перчушка и стал тыкаться ему в бороду заиндевевшим носом, а тут уже и Ульянка кричит:

– Деду! Вы гуляете?

Уже по теплу, за кружкой горячего киселя, ему стало дискомфортно от мысли, что он ничего, по сути, в своей жизни не умеет, даже того, что со стороны кажется совершенно простым, тем элементарным, что направлено на сохранение жизни.


***

Н.П. Михневич выслушал, потом попросил бумагу и стал сам читать, сначала сверху вниз, а потом взглядом стал вырывать куски текста. В его руках вдруг появилась нескрываемая дрожь. Николай Петрович поднял глаза и даже с каким-то понятным недоверием к собеседнику произнес:

– Писаное выглядит настоящей издевкой над русским оружием и армией Его Императорского Величества.

Этот солдат и ученый был полон патриотической патетики, которая уже через 20 дней превратится в национальную панику. Гедеон был готов к такой реакции, потому начал без паузы:

– Это не пророчество или предсказание, это геометрия и вычисления, только другого пространства. К великому нашему горю, Николай Петрович, это уже произошло, и то, что вы видите – картинка произошедшего. Изменить ничего нельзя, но и носить все это в себе мне не по силам. Если вы считаете правильным и возможным, донесите это выше, но за каждую букву и цифру, здесь написанную, я отвечаю жизнью.