– Рашид, – фотограф протянул руку мужчине.
– Джинн.
Рукопожатие мужчины было не только крепким, но и вызвало дискомфорт. Фотограф почувствовал острое покалывание, заставившее его резко отдернуть руку. Джинн, также ощутивший обжигающую боль, пристально взглянул на парня. Тот, судорожно потирая ладони, наклонился к подруге и зашептал ей на ухо:
– А теперь расскажи мне поподробнее, кто этот странный чувак, бьющийся статическим электричеством.
– Я же говорю: он – джинн!
– Да. Я – Джинн, – подтвердил мулат, – И у меня отличный слух.
– Я запомнил ваше имя, но оно мне ни о чем не говорит, – выразился точнее фотограф.
– Я бы так не сказал, – усмехнулся мужчина.
Эмили дернула приятеля за рукав, продолжив шептать.
– Рашид, он, взаправду, Джинн, как в диснеевском мультфильме про Аладдина. Восточный волшебник или волшебный дух, или как там их называют! Я не специалист по арабскому фольклору.
С сочувствием взглянув на подругу, Рашид потрогал для надежности ее лоб. Жара не было. Изучил зрачки, прячущиеся за стеклами очков. Вроде бы не расширены. Тогда почему же она несет этот бред?
– Ты больна или под наркотическими веществами? Или решила перенести Хэллоуинский розыгрыш на понедельник, заставив меня прогулять работу? – разочарованно покачав головой, фотограф поправил сумки и направился к выходу.
Мисс Хэйвуд попыталась собственным телом перегородить выход из гостиной.
– Я говорю правду! Он – не человек!
– Наполовину – человек, – поправил джинн.
Рашид моча обошел хрупкую девушку, намереваясь покинуть квартиру. Эмили суматошно перебирала в голове варианты, способные помочь ей переубедить друга.
– Ты вчера предупреждал меня, чтобы я не открывала кувшин! – отчаянно воскликнула она. – Так вот Мэгги случайно разбила его, и в моей квартире возник он!
Рашид взялся за ручку двери и обернулся.
– Я думаю, все сказанное тобой – бред вызванный антидепрессантами, которые ты принимаешь, хотя ты мне клялась, что не сидишь на таблетках, – в голосе фотографа слышалась печаль, он прекрасно помнил времена, когда Эмили утопала в слезах, ходила к психологу и горстями поглощала ксанакс.
Сомнения в правдивости слов подруги были обоснованы. Кувшин, целый и невредимый, стоял на журнальном столике, а Эмили осознанно лгала, утверждая, что странный мужчина с издевательской ухмылкой – чародей из фольклора предков Рашида.
– Как бы безумно ни звучали ее объяснения, но они являются истиной, – неожиданно вмешался Джинн.
– Рашид… – умоляюще прошептала Эмили.
Фотограф покачал головой, предупреждающе вытянув руку, давая понять, чтобы она не следовала за ним.