Да, нищета. Но ни разу не жалела она, что ушла от своего обеспеченного мужа. Думала, что сможет прожить с ним и без любви. Старалась обмануть себя. Не получилось, однако... Он иногда звонит, просит вернуться, на что-то надеется.
Снова донеслось цоканье копыт, на склон выезжал конный экипаж. Зима скоро. Наверняка, сырая и промозглая. А хорошо бы – чтобы с ветрами и метелями… Карета. Шубка. Ботики… И в кольцах узкая рука. И грудь волнуется. И сердце почему-то ходуном.
Этюдник закрывал ей асфальтовую дорожку, по которой шел Алексей. Он остановился возле Акопа. Лиза заметила его. И вдруг с ужасом подумала, что не видела Алексея целую неделю! Когда он направился к ней, Лиза резко наклонилась. Чтобы поднять центовую монетку, которая ей вовсе не была нужна. Испугалась почему-то, что он увидит сейчас ее глаза. Неподведенные. С темными кругами после бессонной ночи. И носки туфель совсем истерлись…
2
– Никогда не думала, что в Нью-Йорке есть настоящие замки, – Лиза поправила на голове кашемировый шарф. – Всегда считала, что высшее достижение Нью-Йорка это небоскребы.
– В общем-то, да, выше некуда. Но здесь есть и замки. К примеру, этот замок Рокфеллер когда-то купил и вывез из Европы. Время было такое, удивительное, в конце девятнадцатого века: американские миллионеры – Морганы, Вандербилты, Рокфеллеры – пожелали стать аристократами. Со всеми атрибутами – с гербами и замками. Деньги, оказывается, еще не все. Когда их очень много, то хочется чего-нибудь особенного, для души, – Алексей бросил сигарету под ноги.
– Просто этим миллионерам было смертельно скучно, – заключила Лиза.
Парк, ведущий к замку-музею, весь был изрезан узкими петляющими дорожками и лестницами. Под легким дуновением ветра осыпалась листва с деревьев, с крон слетали бронзовые бабочки.
– Странно, вот – скала, почти нет земли, а дерево каким-то чудом пустило корни и умудряется жить, – Алексей остановился возле невысокого уступа, на котором рос дуб. Из-под земли выглядывали оголенные корневища, настолько мощные и толстые, что не умещались в тонком слое земли. – Зато такой дуб уже из этой скалы не вырвешь, прочно засел.
И мысль снова свернула к наболевшему. Ведь и у человека тоже так: не без труда и не сразу он познаёт другого. Ведь не бывает ничего без кровавого пота и усилий. Ни любви. Ни искусства. Ни Бога. Зато потом…
Алексей нащупал в кармане упругий фильтр сигареты, долго щелках зажигалкой, пока не вспыхнул огонек. Вот еще вопрос: почему, когда Лиза рядом, он никогда не может нормально закурить? То спички шипят – отсырели, то зажигалка щелкает, а кремень стерся.