...А я не знал, как это сделать тогда, и не знаю, как поступать сегодня. Чтобы жалеть, требуются сила и мудрость. Быть может, существует и особая техника жаления, которой обладают немногие. Бабушка знала и умела. Но она унесла эту тайну с собой, так и не обучив никого в нашей семье.
К ней, лежащей при смерти, приходили соседи, рабочие с папиного завода, многочисленные родственники. Входили в комнату, порой выпившие, сытые, краснощекие, садились на краешек ее кровати и начинали жаловаться. Помню, как один здоровенный самодовольный мужик что-то долго говорил ей, потом вдруг уронил свое лицо на простыню, в бабушкины ноги, и заплакал. А она успокаивала его, как маленького.
Я молча смотрел и не мог понять, что происходит. Ведь это она умирала, она, а им всем — жить! Почему же они не оставят ее в покое?! Что им нужно у кровати этой больной восьмидесятилетней старухи?!
Вскоре они собрались и стояли полукругом у ее изголовья. Плакали, не стесняясь смотреть друг другу в глаза, когда засыпанный розами гроб опускался в землю. И кто-то — мама, папа, баба Женя или кто-то другой — шептал: «Хана, ты оставляешь?..»
4
Утром, когда родители были на работе, а дома хлопотала одна бабушка, в дверях появился мужчина в сером костюме с портфелем. Поначалу я было решил, что это новый почтальон принес бабушке пенсию.
— Хозяюшка, к вам можно? — незнакомец вошел, вытерев ноги о половик. — Баталины? Вот и отлично. Я из заводской комиссии, проверяем жилищные условия, — он расстегнул портфель и достал оттуда какой-то журнал.
— Чаю хотите? — предложила бабушка.
— Нет, спасибо, на службе не пью. Что, пострел, хочешь жить в новой квартире?
— Хочу.
— Ну показывайте, — благодушное выражение сползло с его лица. Брови сошлись к переносице, губы напряглись; не лицо — форменный портфель.
Бабушка вытерла руки о передник.
— Что показывать? Сами ж видите. Вот — пристроили кухоньку. Ветер гуляет из всех щелей. Там — комната, проходите, — отворила дверь, пропуская мужчину вперед. — Этот дом еще мой муж построил. Мы с ним только поженились, думали, поживем, соберем деньги...
— Да, тесновато, — перебил мужчина, подходя к родительской спальне. Заглянул туда, но не вошел.
— Мы перегородку построили, — виновато пояснила бабушка. — Ребенок ведь уже взрослый.
— Понимаю, — согласился мужчина, прихлопнув ладонью по дереву так, что осыпалось несколько кусочков сухой краски. — Да, старье. Ничего, город перестраивают, скоро все будут жить в новых квартирах. С горячей водой и эмалированными ванными. Хочешь купаться в эмалированной ванне? — спросил он меня.