– Давай представим, что один человек, вполне нормальный, обыкновенный, каждую ночь в течение многих лет пересекает границы пространства и появляется в другом мире. Он не знает, как это происходит технически. Не знает, что это за мир, в который попадает: Земля, или другая планета, или ещё что-то третье… Не важно. Важно другое: там, в том мире, есть люди, которые живут… – Игорь подумал: – Как дикари! Света, ты, медработник, была бы в шоке. Руки грязные, лица немытые, о зубной щётке понятия нет. И вот, эти люди воюют, а потом умирают от сепсиса, гангрены, кровопотерь и так далее.
– И этот человек хочет помочь? – её голос очень тих.
Он смотрит внимательно:
– Очень хочет. Потому что он может и знает – как.
– Много лет?
– Пятнадцать.
– Это значит, что он привык и чувствует себя там как дома.
– Верно, как дома. Потому что мир не то, чтобы мягкий, но там всё как-то проще: нет машин, суеты, много полей и пространства. Ветер напоен травами, ночью кони пасутся на лугах.
– Может быть, это мечта?
– Нет, реальность.
Они пристально смотрят друг на друга. Игорь молчит. Он ждёт, понимая, что ей нужно время. Читает в глазах тревогу.
– А там не опасно?
Смеётся:
– Нет. Потому что по какой-то невероятной случайности владыка, повелитель всех этих солдат, умнющий парень. Не какой-нибудь самодур, а нормальный, мыслящий человек. Их тысячи, целое войско, и очень много работы. Шикарная практика! Они называют себя «хасары», а внешне похожи на… Ты можешь представить войско Тамерлана? Вот что-то подобное, только без мохнатых шапок. Лошади такие же, как на земле; еда – бараны, свинина, всё очень вкусно. То же телосложение, та же кровь, тот же страх, та же мука, когда умирают.
Света слушала очень внимательно.
– А барьер общения?
– Нет никаких барьеров! Такое ощущение, будто кто-то или что-то переводит нас, делает понятными друг другу.
Света молчала. Вопросов было много, мелькали сомнения, но главное она видела перед собой: абсолютно чистые глаза Игоря. Он говорил правду!
– Как это получается?
– Не знаю! Но на деле просто ложусь, засыпаю и просыпаюсь уже там.
– Может быть, всё же сон? Какой-то особый вид, незнакомая фаза?
– Сначала думал, что так, а потом доказал себе множество раз, что реальность.
Он рассказал ей про скальпель и про то, как проносит бинты. Показал пустые коробочки из-под мазей.
– Оттуда не могу взять ничего, это непостижимо. Когда возвращаюсь обратно, то ни швов, ни грязи, ни даже усталости после бессонной ночи не остаётся. Хотя… Есть одна вещь, доказательство, пусть непрямое. Смотри.
Он встал и выпрямился. Лицо стало очень спокойным.