Все люди попадают к эльфам (Бредгивер) - страница 37

Расправившись таким образом со всеми, я ринулся спасать темную. Она была на последнем издыхании. Даже не пытаясь скрываться в тенях, Маринка носилась из последних сил среди деревьев и выкрикивала оскорбления, видимо впав в панику от количества врагов. Их конечно было много, но сейчас, по какой-то причине, это казалось мне мелочью. Прыжок. Я уже стою на плечах здоровяка и вонзаю меч ему в шею, прямо через сердце, нашампурив, как шашлык. Другой рукой формирую огненный шар и выстреливаю им в ближайшего орущего мордоворота. Близко, конечно, но прикроюсь первым. По ушам резануло, звон.

«Амаари успокойся, уходи в тени», — ее разум метался, но ментальный сигнал немного привел чувство, — «уходи, и помоги Менетору!»

Тени скрыли эльфу и я, уже не боясь кому-нибудь навредить, бросился на оставшихся.

Эльфа сидела рядом с дедом и рыдала. Поблизости не было видно врагов. Покачиваясь, и волоча за собой странно потяжелевший адати, с каждым шагом я приближался к ним.

Одна рука Маринки, как плеть свешивалась на землю, заливая её кровью. Еще рано сдаваться, говорил я себе.

— Еще рано.

Металлический привкус крови казался уже не таким плохим. Хотелось есть и пить. Неужели мы это сделали.

Усевшись на землю рядом с ними, я скрипнул зубами, сконцентрировав последние остатки митры, засветился зеленым. Светилась и эльфа, и дед.

— Еще рано.

Когда стало понятно, что сознание вот-вот покинет разум, я повернулся к темной и оскалился своей фирменной улыбкой:

— А чего? Весело же было, скажи, малышка? Спорим, никто еще такого не делал? О тебе будут слагать легенды…

Выглядело это, не дай бог увидеть.

— Не сдавайся, Амаари.

И тьма поглотила меня.

Досвидули.

Глава 28: Амаари

Собака лизала лицо. Откуда у меня собака?

Странно. Никогда их не заводил. Всегда был сраным кошатником. Пёсики. Вы любите пёсиков?

Да чего воет эта псина?

— У-у-у-у-у. — уши болят.

Слюни текли по лицу. Уберите пса!

Я открыл глаза. Надо мной, склонившись в три погибели, сидела Маринка и поливая лицо слезами, целовала.

— Азуна спаси меня. Что ты делаешь Амаари? — голос был не мой. Хриплый. Еле слышный. Я поморщился, — Мне же дадут больше, чем ты весишь. Знаешь какие сроки за двадцатилетних?

Она нависла, немедленно успокоившись, вытаращив свои красные глазки. Аж рот открыла.

— Т-т-т-ы жив!! — орала она в ухо, обнимая ноющее тело, — прости меня, я так боялась, что ты умрешь!

— Мариночка, я тебя тоже люблю, но сбавь слегка громкость, у меня в организме, разве что волосы не болят. И то, потому что сгорели, скорее всего. Почему я не могу пошевелиться?

— Не можешь? — она похлопала глазами, — у-у-у-у-у!