— Ну страшно же, — продолжила Лина. — В сумерках и так плохо видно, а тут еще вы неожиданно на пороге.
— Зажги свет.
— Да вот так все просто! Как же я сама не догадалась! Делов-то, зажечь свет!
Лина устала, наверное, поэтому и разразилась столь неуместной тирадой. Кроме того, она совершенно не боялась Ледяного. Именно поэтому в ответ на его недоуменный взгляд попросту продолжила свою излишне эмоциональную речь:
— Не умею я! Тыщу раз пробовала, не получается! Все же просто — приложи руку и прикажи гореть! А у меня не получается! Можете, как и все, назвать меня ни на что не годной чужемиркой, а я пока пойду вам яичницу пожарю.
Лина в сердцах бросила половую тряпку в ведро и повернулась было к кухне, но Ледяной молча прошел вперед и взял с одного из столов световой кристалл. Встал перед Линой.
— Руку положи.
— Что? — Лина опешила. Как-то она была не готова еще раз пробовать. — Я… Извините, я … Я буду вам благодарна, если вы зажжете, но…
— Руку положи.
Лина несмело положила руку на кристалл и подняла взволнованный взгляд на Ледяного.
— Ну, вот я ему говорю, а он не горит…
— Представь его светящимся. Смотри на него и представляй его светящимся. Ты же знаешь, как он светит?
— Знаю.
— Ну…
Лина на секунду оторвала руку от кристалла, обтерла ее об фартук и снова дотронулась. Она даже зажмурилась, стараясь как можно яснее вспомнить теплое желтоватое свечение артефакта.
— Вот видите, — Лина открыла глаза и хотела сказать Ледяному, что она старалась, но ничего не получается, но артефакт светился. Она аж отпрыгнула, а наемник просто стоял и молча смотрел на нее.
— Это я зажгла? — Лина схватилась руками за волосы, потом за фартук. Кажется, на глаза навернулись слезы.
Ледяной быстрым прикосновением потушил кристалл и поставил стакан с ним на стол:
— Попробуй еще раз.
— Еще раз?
— Пробуй.
Лина поднесла ладонь к артефакту и представила его светящимся. Кристалл послушно засветился.
— Ты можешь делать свет сильнее или слабее. Точно так же. Дотронься и представь.
Лина послушно попробовала. Кристалл действительно слушался. От переполнявших ее эмоций Лина заплакала:
— Почему? — она говорила шепотом, тем самым страстным шепотом, которым говорятся самые серьезные обещания и самые страшные проклятия. — Почему никто не показал мне этого раньше?
Ледяной перевел взгляд на кристалл и явно задумался о чем-то своем:
— Здесь не любят чужаков.
У Лины вырвался нервный смешок:
— Это точно! — она утерла слезы передником. — Вас целый день не было, хотите горячего погрею? Или просто бульон могу принести.
— Спасибо, — он улыбнулся, совершенно по-настоящему ей улыбнулся. — Я ел в дороге. Яичницы с мясом и теплого взвара вполне хватит.