– Леона, так нельзя разговаривать с людьми старше тебя. Сейчас же извинись перед мистером Мартеном!
В разговор встревает мисс Лэнгтон, и я снова облокачиваюсь на стол, переведя на неё взгляд. Не успеваю ответить что-то вроде: «Найдите себе мужчину на вечер, успокойтесь и отвалите от меня, пожалуйста», как вдруг слышу голос Маэля.
– Ничего страшного, Кэтрин, я всё понимаю, – он говорит мягко, без злобы, и я встречаюсь с ним глазами. – Переходный возраст. Юношеский максимализм, а, может быть, даже демонстративный нигилизм. Это ведь дети.
Он нежно улыбается, а я моментально теряюсь от того, что слышу, как он называет меня ребёнком.
В смысле дети?!
– И мне даже понравилось, – Маэль раскрывает книжку, опустив взгляд вниз. – Такая дерзкая. Не даёшь себя в обиду. Далеко пойдёшь, – он поднимает голову, одним движением руки развернув записную книжку ко мне, и протягивает мне ручку.
– Спасибо… – неуверенно отвечаю, забрав ручку, и случайно касаюсь его пальцев своими.
Одно касание, одна миллисекунда, но почему я чувствую миллионы микроимпульсов, проходящие током по всему телу? Он невыносимый, самовлюблённый бабник, считает меня ребёнком, нравится всем девушкам этого ненавистного мною лагеря, работает простым наёмным инструктором грёбанной канатной дороги… Если бы у него был свой крупный бизнес, а работал бы он так, чисто из интереса или любви к этому делу, то я бы ещё поняла, почему я в буквальном смысле таю от одного его прикосновения или взгляда, но тут…
На несколько мгновений зависаю, рассматривая лазурную радужку глаз мистера Мартена, и он делает мягкий вздох, разомкнув губы.
– Беннетт, пиши номер телефона для связи и возвращайся к своему столу, – небрежно бросает Маэль и дёргается, повернув голову в сторону.
Хоть его первое обращение ко мне тоже было не самым приятным, а точнее с явными нотками саркастической едкости, сейчас меня почему-то обижает пренебрежительный тон его голоса. Я быстро записываю номер и, не сказав ни слова, разворачиваюсь, быстрым шагом вернувшись к девочкам. Плюхаюсь на скамейку, уперевшись кулаком в щёку.
– Ну, что, как тебе Маэль? – слышу голос Милли и лениво поднимаю голову.
– Самовлюблённый придурок. Хам. Самоуверенный наглец, – перечисляю характеристики мистера Мартена, в мыслях выбирая ему кличку.
– Но ведь красивый? – её затуманенный взгляд сверкает искорками радужной надежды.
– Ну-у-у… – выжидаю паузу, игриво улыбнувшись, и Милли начинает трястись на месте, привлекая внимание сидящих рядом ребят. – Да.
– Ура, поздравляю, ты принята в клуб любителей Маэля Мартена, – Милли поднимает стакан с зелёным чаем вверх, направив его в мою сторону. – Выпьем за это.