Ромка огляделся. В нем расцвело желание дружить, что-нибудь спрашивать. Он поделился с Александрой.
– Это великолепно. Все, как я предполагала. Потом, конечно, вы привыкнете, но сначала “Зверобор” такой, да. Хочется быть членом общества. Можете задать какой-нибудь вопрос. Хотите?
– Да. Что это за банка с таблетками? – Ромка указал на стеклянную банку на тумбочке в углу.
– А, это первые образцы “Зверобора”. Неудачные. Они списаны давно, никак человек за ними не приедет. Программе несколько лет уже. Скажите спасибо, что вы не в первых рядах в нее попали. Там люди такого натерпелись.
Они с медбратом переглянулись, медбрат закатал рукав и показал глубокий овальный шрам.
– Результаты исследований, – усмехнулась Александра. – Первые таблетки оказывали такой эффект, что человек превращался в зверя. Вот – укусил.
– А еще какие были?
– Были и наоборот – слишком успокаивающие. Состояние похоже на вашу депрессию, только абсолютно без тревоги.
– Может, мне такие нужны?
– Нет, – улыбнулась она, – тогда вы будете целыми днями на диване лежать. А нам нужны активные граждане. Чтоб и в очереди потолкаться и на хоккей сходить.
Две недели его мучили. Он ел на завтрак огромные неопрятные профитроли с жирным кремом, пил пакетиковый чай, обедал какой-то мыльной лапшой, запивая ее колой. Разгадывал сканворды, смотрел телевизор и страшные фильмы про собственную жизнь. Но с каждым днем ему было все легче и спокойнее, и то чувство крепло. Александра повторяла: “Прекрасно, просто прекрасно”. В профилактических целях его на два дня отлучили от “Зверобора”. Первый день пролетел нормально, но уже утром второго дня Ромка почувствовал беспокойство. Он буквально крутился на месте, спрашивал, когда ему дадут препарат, уверял, что сделает все за таблетку. “Вообще все”, – говорил он медбрату. Вторую ночь он спал ужасно, почти вернулись, обступили его прежние кошмары. Утром ему дали “Зверобора”, он мгновенно успокоился и понял, что сидит на нем крепко.
На пятнадцатый день их привели вниз вместе с Леонидом, но на этот раз Ромку оставили по другую сторону стекла. Он сидел вместе с Александрой и смотрел, что происходит в комнате. А там уже ничего не утаивали и показывали все, как есть. В середине комнаты установили двери лифта, на которые падал неяркий свет. Они открылись, и в кабине стояли настоящий Леонид и резиновый манекен – копия Ромки. Леонид был одет как тогда. Даже бороду ему наклеили. Ромка в мельчайших подробностях увидел тот вечер, с которого все началось. Леониду два дня не давали “Зверобора”, и он старался на совесть. Рвал куртку нож, ладонь закрывала рот. Звуки разлетались по кабинету. Ромка чувствовал все, вспоминал. Наконец, Леонид оглушил манекен и бросил на пол. Медбрат быстро подошел к нему и подвел к стеклу. Александра скомандовала Ромке встать. Он и Леонид смотрели друг другу прямо в глаза. Александра мерила Ромке пульс, потом давление, смотрела на зрачки, прислушивалась к дыханию. Потом сказала: