– Нет! – выкрикиваю и отшатываюсь назад как от удара. – Я никогда на это не соглашусь, нет-нет.
– Ну-ну, зачем истеришь, а? – удивляется и крутит в руках чашку, смотрит на дно. – Что тебе могут дать твои ровесники? Ну, или кто там у тебя в женихах ходит? – быстрый взгляд прямо в душу и снова равнодушно пялится на дно чашки. – Я же предлагаю решение всех финансовых трудностей. Не придётся тут горбатиться. Сниму тебе квартиру, какую захочешь, тачку подарю, брюллики. В конце концов, погасишь долг отца, матери тоже не придётся спину гнуть. Ну? Чем не отличный вариант? А ты сопротивляешься.
– Я говорю “нет”. Вы не понимаете? Я… я не люблю вас, слышите? Вы мне даже не нравитесь!
Мою пылкую речь обрывает его громкий смех. Он веселится, согнувшись, хохочет от души.
– Очаровательная глупость, Марта. Любовь… кто тебе эту чушь в голову вложил? Нет её, девочка. Это сказка для лохов. Деньги и возможности, которые они дают, – то, что ценится в мире. То, к чему надо стремиться. А если думать об этой ерунде сопливой, можно всё на свете упустить, все шансы растратить зря. Или ты цену себе набиваешь?
Я закрываю уши руками, наклоняю голову, зажмуриваюсь. От его циничности тошнота к горлу подступает, и хочется заорать громко, остановить этот внезапно открывшийся поток мудрости.
– Вы урод, самовлюблённый козёл!
– Ты повторяешься, – холодно усмехается и откидывается на спинку дивана. Кладёт руки на подголовник, ёрзает, устраиваясь удобнее.
И всё это, ни на минуту не сводя с меня оценивающего взгляда.
– Поверь, если будешь хорошей и послушной девочкой, а не дурой романтичной, всё у нас будет хорошо. У тебя тем более. Я умею быть щедрым с красивыми девушками.
Я сама не замечаю, как упираюсь спиной в дверь. Прохлада деревянной обшивки ощущается даже сквозь ткань рабочего платья, и я мотаю головой.
– Иди, Марта, послезавтра жду от тебя решения.
– Нет, слышите? Никогда, – снова выкрикиваю и ногой топаю.
Да, по-ребячески, но мне нужно куда-то выплеснуть свой гнев, который внезапно взорвался во мне вулканом, потёк по венам лавой. Даже перед глазами темнеет, а жилка на скуле начинает хаотично пульсировать.
– Смотри, девочка, в моих силах испортить тебе жизнь настолько, что никто уже не соберёт осколки. Потому хорошенько подумай прежде, чем показывать характер.
Я больше не могу находиться в этом кабинете, наедине с Орловым. Я вылетаю наружу, дверь за спиной хлопает о стену, и бегу вперёд по коридору. Почти не разбираю дороги – слишком много гнева внутри, слишком много отчаянной злости.
Мне нужно уходить из этого дома. Найти другую работу, сделать что-то, чтобы прекратить эти издевательства над собой. Они тут, словно стая воронья, только и ждут, чтобы наброситься на упавшую ослабленную добычу.