Меня разрывают на части самые противоречивые эмоции, сомнения, страхи, но я должна вытолкнуть из себя эту правду, освободиться.
– Марк, я не выдумываю, я действительно слышала. Она… Аня, она требовала, чтобы Роман Георгиевич решил уже как-то важный вопрос. Говорила, что больше терпеть не станет, будет действовать. Она ругалась, нервничала. Я… прости, Марк, я не думала, что этим всё закончится, я не представляла! Я вообще не понимаю, может, это и не связано, но его… его арестовали же?
– Твою ж ты мать, – Регина выдаёт ещё несколько выражений покрепче, а я ловлю взгляд Марка, пытаюсь его удержать.
Телефон Регины снова оживает, и это не кажется мне хорошим знаком. Она снимает трубку, отходит на несколько шагов, а я осторожно касаюсь плеча Марка.
– Прости меня, я не знала. Я ведь не думала, – бормочу, а Марк кладёт руку мне на затылок и властным жестом притягивает к себе, лишает кислорода, но его мне заменяет запах человека, в которого успела так бесконечно влюбиться.
Если бы я сказала тогда, если бы понимала, не молчала, то этого всего могло не произойти. Но как… как я могла влезть в чужой дом, в чужую семью со своими глупыми догадками?
– Марк, это мой знакомый… очень хороший человек звонил, – голос Регины звучит твёрдо и в нём сталь звенит. – Там… в общем, я просила пробить телефонные звонки Аньки. Не спрашивай меня! Это было нужно, на ментов надеяться нельзя, нужно и самим шевелиться, – рубит неприглядную правду с плеча. – В общем… ты хочешь посмотреть отчёт?
Решимость покидает её как-то вдруг. Регина опасливо смотрит на Марка, будто тот в любой момент может с цепи сорваться. Тянет ему телефон, на экране которого какая-то таблица, а мне страшно того, что может произойти следом.
Очень страшно.
– Перешли мне, – просит Марк севшим голосом и отворачивается к окну.
Регина торопливо кивает, телефон Марка блямкает входящим сообщением. Хочется стать маленькой и незаметной, но я держусь прямо помня, что мои нервы тут точно никому не нужны.
– Всё, к чёрту, – отрывисто бросает Марк и кивает на дверь, – уезжаем отсюда. Надоело.
У Марка вид человека, которого бросили в глубокую тёмную яму, и он никак не может из неё выбраться. Мы выходим на парковку, я даже не оглядываюсь, когда оказываюсь с края от ряда дорогих машин: Марка, Анфисы Игоревны и та самая тёмная машина, в салоне которой больше никогда и ни за что не хочу оказываться.
Неужели Орлов действительно виноват в смерти Ани? Жуть какая…
– Я тогда поехала, – Регина скупо машет на прощание, мажет по нам взглядом и скрывается в своей красивой красной машинке.