Не пытаюсь её отговорить – в конец концов, это была только её идея, я не навязывалась – и просто наслаждаюсь тишиной и комфортом. Анфиса Игоревна не пытается влезть мне в душу с расспросами и с каждой минутой мне становится всё легче и легче. Кажется, именно в этом я нуждалась – найти человека, с которым рядом можно просто помолчать.
Притормозив на очередном светофоре, Анфиса Игоревна пользуется паузой и говорит:
– Марта, у тебя наверняка были планы на каникулы, но если тебе нужна работа, позвони мне сегодня.
Смотрит на меня внимательно, цепко, а я ошарашенно киваю.
– Я знаю, что ты девушка порядочная, исполнительная, шустрая, – продолжает “напирать”, а я смотрю на неё широко открытыми глазами. – Иванна всё равно ещё две недели проведёт в больнице, потом время на восстановление – ей же нельзя будет сразу на работу выходить, надо отдохнуть немного. А ты могла бы помочь ей, подработать. А? Как тебе идея? Подумай.
– Вы уверены? Может быть, кто-то есть более подходящий на примете…
– Не так легко найти кого-то… надёжного, – бросает на меня мимолётный напряжённый взгляд, но быстро гасит его широкой улыбкой.
– Хорошо, я подумаю, – тру пальцами висок и не могу найти ни одной причины отказаться. Анфиса Игоревна права, и мне совсем нечего ей возразить.
Мне нужны деньги, а ещё так я смогу отблагодарить Анфису Игоревну за её доброту. Так сказать, совмещу приятное с полезным.
Всё равно же хотела в закусочную устроиться официанткой.
– Хорошо, я согласна, – решаюсь, и слова мои вызывают широкую улыбку на лице Орловой.
Такое чувство, что она всю жизнь только и ждала, что моего согласия.
– Тогда завтра, когда от мамы из больницы выйдешь, приезжай и всё подробно обсудим.
Орлова снова улыбается с видом победительницы и начинает тихонько напевать себе под нос. Хм, чудно как-то.
Когда машина минует главный городской проспект, Анфиса Игоревна спрашивает:
– Ты не против, если я в одно место заскочу? Не торопишься? Замечательно, я быстро. Марка сейчас подхватим на Панфилова, у него машина сломалась. Это всё равно по пути.
Отворачиваюсь к окну, чтобы Орлова не увидела, насколько меня выбили из колеи её слова. Вот с кем-кем, а с Марком я точно не хотела бы сейчас встретиться – неловко. Я не подготовилась, у меня синяки под глазами!
Успокаиваю себя тем, что наверняка он уже забыл меня, но мне всё равно неловко.
Только когда я через несколько минут машина останавливается возле СТО и я вижу глаза Марка и дрожащую в уголках губ улыбку, понимаю: он меня помнит.