— Всё? — хриплю, потому что горло свело от крепкого и гадкого напитка.
— Пожалуй, да, — у Рамиля язык немного заплетается.
Он и Женька — два толстокожих слона. Они полбутылки этой дряни вылакали и живы остались. Как — загадка для меня.
— Пойдём спать, пожалуйста, — мой пьяный мозг отчаянно пытается выдавать правильные мысли.
— Кнопка, я хочу… — дядя нервно сглатывает, наливает портвейна и выпивает махом. — Нет, не хочу… Но я должен.
Он встаёт, делает несколько шагов назад и оказывается в прихожей. Щёлкает выключателем, в коридоре загорается лампочка.
А потом случается что-то страшное.
Дядя встаёт на четвереньки и увеличивается в размерах.
У меня перед глазами всё плывёт, и то, что происходит, обрабатывается моим нетрезвым мозгом процентов на пятьдесят.
Я вижу, как расползаются спортивки на Рамиле, как его тело покрывается густой шерстью. У меня немеет всё от макушки до кончиков пальцев на ногах. Я бы сбежала… В окно бы сиганула с девятого, не раздумывая, но не могу пошевелиться.
Передо мной стоит… волк. Волк!
Волк?
— Твою мать… — шепчу, не чувствуя губ и языка.
Чудовище — помесь волка и медведя. Дикая кавказская овчарка или что-то вроде того. Невероятно большой шерстяной зверь стоит в коридоре и смотрит на меня жёлтыми глазами. Он ложится, прижимает морду к полу.
Вспоминаю Гарика, и мне почему-то больше не кажется, что его артистизм в прямом эфире был ради хайпа. Соловьёв именно такое чудище описывал.
Твою мать — повторяю мысленно, а зверюга поджимает уши. Я вижу, что он не собирается на меня нападать, но один фиг страшно. Очень страшно! И не ясно, что думать.
Это оборотень? Рамиль — оборотень?
Быть этого не может!
Головокружение усиливается, в глазах темнеет, и мне вдруг становится легко и хорошо.
За окном утро. Я лежу на диване. Одна. Я — боль.
Несколько минут пялюсь в белый потолок, а потом поворачиваю голову — она болит, и шея тоже.
Я не профи в литроболе, и пара стаканов крепкого не самого качественного портвейна способны меня погубить. Вспоминаю, что вчера было…
Белочка ко мне приходила, похоже.
Поворачиваю голову в другую сторону, и у меня перед лицом возникает мохнатая морда. Из зубастой пасти высовывается розовый язык.
— Чёрт! — рывок, и я падаю с дивана на пол, а чудище остаётся по ту сторону мягкой мебели.
У меня нос в слюнях. Вытираю ладошкой. Пипец! Оно меня лизнуло!
Осторожно высовываюсь, чтобы посмотреть на белую горячку. Смотрю. Становится только хуже. Меня мутит. Нет, зверь отвращения не вызывает, он выглядит милым и даже растерянным. Это похмелье всё… Или белочка?