Правду Гор сказал – сплетни. Навьи проводники – те чародеи, кто души умерших из-за Реки призывали. А хуже, что они навьев в мертвые тела вселять могли, ими повелевали. За то ненавидели их люди, и боялись выходцы с той стороны. Смертоведы давно обитали лишь в страшных сказках. Как и дивь.
Ярина осторожно коснулась виска, где под волосами скрывались рыжие перышки. А вдруг не врут люди?
– Ладно, хватит пугать на ночь глядя. – Гор дожевал последнюю ватрушку и поднялся, покачнувшись. – Пойдем-ка в подвал. Давно пора.
– Ты не свалишься с лестницы, а? – Издевка в голосе никого не обманула. Тильмар волновался. Как и Ярина, но не было у нее больше права открыто это показывать.
– Вот и проверим. – Гор снова сжал плечо и натужно повел шеей. – Идешь с нами? – спросил он равнодушно, даже отвернулся, чтобы не смотреть на Ярину. Ее словно в полынью кинули, до того холодно стало, больно. Она бы снова забилась в спаленку, но не теперь. Давно надо было взглянуть, что там со скелетом, который когда-то был Оружейником.
– Иду, – выдохнула она. За что поймала одобрительный взгляд Тильмара. Раньше бы обрадовалась, а сейчас сердце не дрогнуло ни капельки.
Сухой ледяной воздух внизу все так же царапал горло.
– Ух… – Тильмар схватился за свою подвеску, когда та вдруг заискрила. – Вот это эхо!
– Да. – изо рта Гора вырвалось облачко пара. Ежась, он провел пальцами по потекам на стене. – Восемьсот лет, а держится, как вчера наложили.
Ярина не понимала, о чем они, она не сводила взгляда от стола. Меч так и не двинулся с места, но скелета больше не было. Темное дерево присыпала серая костная пыль.
Оружейник последовал за женой. Может, на Темной дороге они найдут друг друга.
– Сколько всего, – восхитился Тильмар, разглядывая пузырьки. Руками он их благоразумно не трогал, не то, что Ярина тогда. – Испытать бы.
– Идея неплоха, но на ком испытывать будешь?
– Можно взять кого-нибудь из местных.
– Твоя кровожадность понятна, но я не для того их спасал.
Селяне приходили кланяться – Гор их на порог не пустил, выгнал вчера, как только встать смог. Хоть староста и причитал, что не они это – колдовство злое. Они бы никогда… Сегодня тоже приходил, постоял у частокола, вздыхая. А Весёна едва ли не ночевала там, но, едва завидев Тильмара, давала стрекача, только пятки сверкали.
Гор покосился на Ярину: лицо его непонятно дернулось, и она поспешила отвернуться, собираясь их оставить. Пусть сами разбираются…
Если он начнет ее жалеть – она не выдержит. А ведь он жалеет. Знал бы кто, как тошно от этого.
– Эх, бумаг не осталось. В таком холоде они могли бы сохраниться, – посетовал Тильмар.