– Прости, девонька. – Торопий с грустной улыбкой поправил малышу пеленки и вручил ту самую погремушку из птичьих черепов, которую когда-то принесли кикиморы. – Сперва здесь дела доделать надо. Ты не серчай на меня, дурака старого, ежели что.
Ярина присела и крепко обняла его, смаргивая слезы.
– Я все равно ждать тебя буду, – шепнула она. – Приезжай.
– Дитё ты еще совсем. – Голос дедушки дрогнул. – Не поминай лихом. И не кручинься, за охламоном этим я пригляжу. Подлечу…
– Я зелья оставила.
– Знаю уж. Разберемся, ты, главное, нос держи повыше. Балбес вихрастый тебе хорошей защитой в пути будет.
– Где вы там! – донеслось со двора.
– Пора. – Домовик со вздохом отстранился и понес корзинку с Ормом.
Ярина провела ладонью по столу. Все казалось обжитым, почти родным. На столе стояли тарелки с мелкими яркими листиками по ободу. Она сама их рисовала: вышло кривенько, но дедушка так гордился. С печки свешивался край рушника с едва намеченным узором. Только-только цвета правильные нашла, а потом все закрутилось, и не успела закончить.
Здесь она была счастлива, могла изменить что-то, помочь. Не все получалось, но никто не корил ее за это. Она сама решала за себя. Никогда такого не было, да и уже не будет, наверное. Хотя, разве решения обернулись к добру?
Не умеешь – не берись. Это часто твердила Нежка, когда была не в духе. Не стоило и пробовать. Ничего у нее не вышло.
– Ярина!
Она покинула дом, не оглядываясь, жадно глотнула сладкий утренний воздух, лишь бы не думать ни о чем. Слишком велико было желание остаться.
Ее уже ждали. Оседланный гнедой жеребец то и дело дергал головой, пофыркивая. Зато пегая кобылка, впряженная в телегу, уныло шлепала копытом по земле. Телега поскрипывала, разноцветные обереги, которыми щедро были увешаны борта, отзывались мелодичным перезвоном. Не хватало только лент – вышла бы точь-в-точь повозка детей Дороги.
Гор сухо кивнул ей и скривился, когда Тильмар бодро хлопнул его по плечу. Нежкин супруг был, как всегда, беззаботным, но за привычным весельем пряталась тревога. Дедушка тоже улыбался, но Ярина ясно чуяла страх.
– Я все сделаю, – сказал Тильмар тихо, но она услышала. – Но если…
– Нет, – Гор уставился на ветки деревьев за частоколом, – все нормально. Справлюсь. Увидишь Шанту, передай, что она была права.
– Сам ей скажешь. – Голос Тильмара зазвенел громче обычного. Ярине снова захотелось немедленно спрыгнуть с телеги и остаться. Почему они уезжают так поспешно? Почему чародеи обращают на нее внимание не больше, чем на тех же лошадей?
– Скажу-скажу. Езжайте.