В летних печках ещё пекли хлеб. В этот день все суетились и волновались. Баба обычно командовала процессом. Как подойдёт тесто? А вдруг не поднимется? Хорош ли уже жар в печи? Когда ставить формочки в печь? Когда вынимать? А какой вкусный свежеиспечённый хлеб, особенно хрустящая, пахнущая топлёным маслом корочка! К хлебу все относились тогда с благоговением, как к чему-то живому.
Возможно, пережитые голодные годы научили наших стариков ценить каждую крошку, и отношение к еде они передали своим детям и внукам… И сейчас каждый раз медлит моя рука перед тем как отложить старый хлеб в мусор. Просто закинуть его в ведро рука не поднимается, кладу медленно и бережно, как мёртвого воробушка в ямку, как будто это уже что-то сможет изменить…
Наша баба – это моё детство, тёплое, родное, тихое, беззаботное… С воркующими голубями на крыше, с шумными играми детворы по вечерам, с неизменным «Союзом нерушимых…» по радио и концертами по заявкам радиослушателей.
Песни «Подмосковные вечера», «несёт Галя воду» всегда звучали по утрам, когда мы завтракали, перед тем как отправиться в школу. А когда приходили мы после школы домой, там всегда ждала нас баба.
Сено хранилось, свёрнутое в большие рулоны, их складывали осенью в сеновал. Или привозили «рассыпное», которое разгружали вилами в стог.
У нашего папы был трактор по имени Стогомёт. Это слово вполне пригодилось бы для клички какого-нибудь дракона. Трактор на самом деле был похож на зубастое чудовище с огромной стальной челюстью впереди – верхний ряд зубов поменьше и покороче, а нижний – с длинными толстыми клыками. Вилы – как зубы…
Громко рыча и громыхая своей разинутой на ходу пастью, останавливался Стогомёт возле заднего двора дома. Наш папа, укротитель трактора-дракона, приезжал на нём с работы на обед. А мы тем временем устраивались на блестящих зубах Стогомёта, воображая себя принцессами – спортсменками по художественной гимнастике.
Какие только номера не придумывали мы тогда. Можно переступать осторожно с зуба на зуб, стараясь не соскользнуть с их гладкой, отполированной до блеска поверхности. Можно повиснуть между двумя вилами вниз, ухватившись за них руками. Или просто смотреть на них и удивляться, как время и труд стёрли рыжую заводскую краску с зубов, доведя их до зеркального блеска.
Коровы для меня – это воплощение всего самого женского, материнского, тёплого, живого… С коровами женщины встречаются в селе чаще всего и наиболее близко. Каждое утро, когда сочное розовое солнце только встаёт на горизонте, заливая первыми лучами своими сонное синее летнее небо, стоит в воздухе влажная, пронизывающая тело прохлада. Запах мокрой от росы травы приносит ветер из степи. Холмы ещё дремлют, окутанные летним туманом. То тут, то там слышны издалека щелчки бичей, лай собак, ворчание кур. Соседка тоже вышла во двор доить коров. Несёт с собой низенький стульчик, тряпку и ведро.