Из отчёта Тарасова о Вайсблате:
«Он просит разрешения на поездку в СССР на любых условиях. Предлагает советскому правительству услуги в качестве инженера по налаживанию строительства современных торпедных катеров для укрепления военной мощи России. Для начала «Рапид» безвозмездно передаст нам расчёты и рабочие чертежи катера К-40, не менее 2 тысяч листов. До окончания войны он намерен перевести в Россию всю свою наличность из мексиканских банков, а после войны – средства из Англии, где на его счетах лежит не менее полутора миллионов долларов.
На просьбы «Рапида» о поездке в Советский Союз я в полушутливой форме предупредил, что там он столкнётся с непривычной для себя обстановкой. Он должен иметь в виду, что ему придётся от многого отказаться, что от него потребуют напряжённого труда и т. п. «Рапид» реагировал с пониманием, подчёркивал, что ему всё это известно: «Главное для меня – жить и работать в стране, которую люблю, в будущее которой верю. Я хочу приносить пользу России. Ваши инженеры вершат великие дела и, наверное, неплохо устроены в быту. Денег у меня хватит и на жизнь и на водку. Построю себе дачу под Москвой, куплю квартиру, автомобиль, набью шкаф русскими книгами».
Вайсблат пытался заинтересовать Тарасова своими «полезными» связями, не скупился на «просоветские» высказывания. В начале 1944 года Вайсблат вручил резиденту увесистый пакет с чертежами катера. Центр пожурил резидента: «Получение такой документации без санкции руководства является нарушением установленного порядка. Напоминаем, что контрактации среди поляков должны основываться на тщательном предварительном их изучении». Чертежи, тем не менее, были переданы в Наркомат ВМФ, откуда 14 февраля сообщили, что полученные материалы будут использованы при проектировании отечественных торпедных катеров.
Тарасов несколько раз напоминал Центру, что «Вайсблат может стать полезной фигурой в польских делах: капиталист, без явной политической окраски, известен близостью к генералу Сикорскому (переписывается с ним). По моему совету «Рапид» финансирует здешнюю организацию «Друзей дивизии им. Костюшко». Его можно прибрать к рукам, ибо он не прочь попробовать себя в будущей демократической Польше на ответственном экономическом посту».
Однако в Центре с недоверием отнеслись к кандидату на вербовку с миллионным состоянием. Санкцию на предлагаемую Тарасовым контрактацию не дали. Решили Вайсблата основательно проверить. Работа эта заняла не менее года. Данные поступали противоречивые. Чаще всего Вайсблата воспринимали или как авантюриста, или как «вероятного советского агента».