который желал вывести ее из-под влияния не совсем нравственной семьи (одна из ее сестер, судя по рассказам, просто публичная женщина)»
>{96}. Летом, когда занятия в школе Европеус прекратились, Шемякину взяли к себе Худяковы. Она пробыла у них около трех месяцев, встречала там, по ее словам, А. Никольского, М. Левенталя, Г. Елисеева и некоторых других
>{97}.
Как мы видим, сведения эти очень отрывочны. Но все же они дорисовывают человеческий облик Худякова.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ЗНАНИЯ НАРОДУ
Его имя осталось не только в памяти личных друзей и товарищей; оно осталось и останется почетно в рядах русских революционных деятелей, как одного из самых искусных пропагандистов революции в России под цензурной формой.
Из некролога И. А. Худякова, «Вперед!», 1 декабря 1876 года, № 46.
Потаенную, подпольную деятельность Худяков сочетал с легальной литературной работой. Но теперь эта работа приобрела иное направление, чем в годы, отданные изучению устного народного творчества. Тогда он брал у народа, ничего не отдавая взамен; теперь он возвращал свой долг народу, стремясь вручить ему светоч знания, раскрыть глаза на окружающий мир и на причины народных бедствий. «К этому времени, — пишет Г. А. Лопатин, — относится полный переворот и в литературной деятельности Худякова. Вместо лингвистических исследований он принимается за популяризирование для народа имеющегося знания. Он пишет книжки для народных масс, книжки цензурные, но тем не менее говорящие в опытных руках о многом не особенно-то цензурном»>{98}.
Надо, однако, сказать, что книжки Худякова не были просто популяризацией чужих трудов. Когда дело касалось исторических и общественных явлений, он самостоятельно их переосмысливал, создавал собственную концепцию исторического процесса, в котором главную роль отводил народным массам или защитникам их интересов[3].
Имелась ли связь между прежними научными разысканиями Худякова и его книжками для народа, или это были два обособленных этапа его литературной деятельности? Конечно же, такая связь существовала. Она прослеживается и в его ученых трудах последних лет и в книжках для народа. Так, в статье «Женщина допетровской Руси», опубликованной в «дамском» журнале «Модный магазин» в 1863 году (№ 20–22), рассматривается образ женщины в народной поэзии и древнерусской литературе и одновременно дана характеристика женского бесправья, полуазиатских форм подчинения, узаконенных «Домостроем». Все это показано на общем фоне допетровской Руси, то есть в прямой связи с политическим и общественным строем.
В книжках для народа Худяков широко использовал пословицы и поговорки, песни и предания, как бы возвращая народу его же собственные мысли. Он как будто говорил читателю: «Ведь это твои слова, тобою открытая истина, следуй же ей. И прислушайся к тому, что рас-скажу тебе я, подмечай, как близка твоя истина к моему рассказу и как не вяжется она с твоими суевериями».