– Я знаю, – сказал Кейраз, все еще ожидающий слова разгадки.
– Я жду сюда, – заметил равнодушным тоном барон Маларвик, – офицера, которому будет поручено доставить генералу Пире то приказание, о котором я вам говорил. Для большей верности я решил сам заняться этим делом. Вот приказание.
И он положил бумагу на стол.
«Хорошо, – подумал Кейраз, – вот она в чем штука-то… Этот офицер – это я. Но зачем барону нужно, чтоб эта бумага была доставлена позже?»
И невольным движением он протянул руку за бумагой.
– Что вы, милейший месье Кейраз! – проговорил Маларвик, положив руку на бумагу. – Я вам сказал, что ожидаю одного господина. С этим поручением могут быть связаны опасности, и я бы не решился дать его вам.
– Так в чем же дело? – спросил наивно Кейраз.
Маларвик вынул часы.
– Он будет здесь в десять с половиною часов. Еще четверть часа.
Затем, когда, казалось бы, все было уже сказано, Маларвик прибавил:
– Я чуть было не забыл сообщить вам о месье де Лорисе…
– Ах, да… извините.
Дело в том, что Кейраз решительно был сбит с толку. Или этот барон был очень прост, или очень хитер.
– Надо сознаться, – заговорил Маларвик, – что мадам де Люсьен, – вам, как ее лучшему другу, я могу сказать это совершенно прямо, – проявляет к этому виконту больше снисхождения, чем бы следовало. Он изменил королю; этого мало, он сражался против наших союзников, против защитников трона.
Он перевел дух, лорнетка снова запрыгала.
– Мадам де Люсьен, кажется, придает значение некоторым обязательствам, которые теперь сами собой уничтожены. Король желает, чтобы герб рода де Люсьен соединился с каким-нибудь другим гербом одинакового достоинства. И потому желательно, чтоб этот Лорис, недостойный, не вздумал расстраивать план, которому его величество придает значение.
«Герб! герб! – подумал Лавердьер. – Прекрасно, ты желаешь жениться на маркизе, а Лорис тебе на пути, но что же дальше?»
Он начинал относиться нетерпеливо к этим рассчитанным недомолвкам, к этому лицемерию: оно только его раздражало.
– A затем?.. – начал было он.
В эту минуту раскрылась портьера, и на пороге появился офицер.
Лицо у него было загорелое, неприветливое, тип старого ворчуна.
Он обратился к Маларвику:
– Не правда ли, мне приходится обращаться, – он точно старался припомнить фамилию, – к барону Маларвику?
– Совершенно верно, милейший. Вам известно, в чем дело?
– Доставить депешу в Сен-Клу.
– Верно… Генералу Пире. Герцог Отрантский, вручая мне ее, объяснил мне все ее значение. Надо, чтобы она была доставлена до двенадцати часов… Понимаете… до двенадцати часов…