Твоя тень (Дивер) - страница 284

Она засмеялась. Шутки Боулинга всегда веселили Кэтрин, и поэтому сейчас ей от своего смеха стало только горше.

«Сколько же прекрасных мгновений мы пережили вместе!»

Между тем они отошли подальше: в ту часть сцены, где никто не мешал бы им говорить по душам.

– Да что происходит, в конце концов? – озираясь, спросил Боулинг. – Все жутко напряглись, как я посмотрю.

– В двух словах и не расскажешь, – уклончиво ответила Дэнс, хотя видит Бог – так отвечать она не хотела.

Джон внимательно оглядел Кэтрин и произнес:

– С телефоном прямо беда какая-то у нас с тобой вышла. Я работал по десять часов кряду, а тебя, как сказала твоя мама, всю целиком поглотило это расследование. Интересный отпуск у тебя, я смотрю, выдался?

«Моя мать, моя шпионка…»

– И Линкольн с Амелией, говорят, тоже приезжали?

– Без них мы пропали бы, – ответила Кэтрин и вкратце рассказала, как благодаря следам горной породы она догадалась, куда похититель увез Кейли. – Уж слишком Эдвин близко принял к сердцу песню о доме рядом с серебряной шахтой. На этом-то он и прокололся, – подытожила Дэнс. – Так мы его и выследили.

Боулинг наклонился и быстро, но крепко поцеловал Кэтрин.

В этот миг у нее зазвонил телефон.

«Ну конечно! – Она бросила взгляд на экран и подумала не без иронии: – Ни раньше, ни позже! Майкл О’Нил объявился!»

– Надо ответить?

– Перезвоню потом.

– Народу тьма-тьмущая! – между тем воскликнул Джонатан Боулинг, выглядывая в зал. – Пока ехал сюда, послушал один альбом Кейли – теперь не терпится посмотреть на нее вживую!

– Тут такое дело… в общем, концерт могут отменить, – сказала Кэтрин и поведала о ссоре Бишопа и Кейли.

– Да ладно! Неужто вот так возьмут и отменят концерт, когда тут уже полный зал народу набился?

– Похоже на то.

Группа Кейли, техники, сессионные музыканты и детский хор – все стояли в неловком томительном ожидании и вертели головами в поисках виновницы этого сборища. Их охватывал все больший ужас. Они прекрасно понимали, что если певица ушла, то концерта не будет. Кейли Таун была не из числа эстрадных див, играющих на публику и ждущих, пока их мольбами уговорят вернуться на сцену. Кэтрин вспомнилась строчка из одной из самых ранних ее песен: «Ушла навек и не жалею ни о чем».

Бишоп Таун стоял в сторонке, то и дело вытирая ладони о широкие брюки. До начала оставалось пять минут. Зрители пока еще ни о чем не подозревали.

«Узнав, что концерта не будет, они устроят настоящий бунт, – подумала Кэтрин, – и отдуваться придется Бишопу».

Дэнс снова обнаружила себя в медвежьих объятиях Боулинга. Она посмотрела на его красивое мужественное лицо, перевела взгляд на редеющие темно-русые волосы, а затем на твердо очерченный подбородок. Внутри словно бы сжалась стальная пружина, и на ум вдруг пришла жестокая мысль.