За время моей болезни винтовки были доработаны и их можно было передавать в войска. Винтовка, предназначенная мне, выделялась какой-то аккуратностью и нарядностью. Я взял её в руки, подержал, оценивая её вес и удобство для руки, затем передал Прохору.
— Как закончим, пойдем на стрельбище испытывать. Сколько, Яков Иванович, патронов отпишешь?
— Пока два десятка, но как Лаврентий освободиться, мы с ним доделаем патронную машину и тогда они почти вольные будут, –– пообещал Яков.
— А с ружьями как?
— Мы с Петром Сергеевичем решили, что сейчас главное паровая машина, за что не возьмешься, всё в нее упирается. Поэтому Петр Сергеевич всех на это дело бросил, кроме моих, стекольщиков и кирпичников. Даже лесопилку остановил. Поэтому с ружьями ни как.
— Резонно, пойдем смотреть как там дела обстоят, — решение Петра Сергеевича было абсолютно правильным, с паровой машиной надо было поспешать, всё наше производство сразу же выйдет на другой уровень, как только она заработает.
Дела со строительством паровой машины шли просто блестяще. Каждый знал свой маневр и дело спорилось. Вокруг строящейся машины копошились человек десять. Ко мне сразу же подошли Петр Сергеевич и Фома Васильевич.
— И когда планируете закончить? — спросил я Петра Сергеевича.
— Если не будет каких-нибудь происшествий, то через месяц начнем испытания. Кровь из носа до настоящей зимы надо успеть. Пойдем, Григорий Иванович, окинешь всё свежим взглядом, нет ли где ошибки. Боюсь, у нас уже глаз замылился, — Петр Сергеевич потянул меня к своему рабочему столу.
Петр Сергеевич вообще-то просто гениальнейший ученый и инженер, я ему по большому счету в подметки не гожусь. Я много знаю, но на самом деле многие мои знания поверхностные. Например, паровая машина. Я нарисовал схему, объяснил принцип работы, но мелкие технические подробности я не знаю. А Петр Сергеевич достаточно быстро разбирается в них и находит решения. Мои знания ему конечно огромное подспорье, я часто знаю конечный результат и он быстро находит правильное решение. Вот и сейчас помимо системы приводных ремней Петр Сергеевич придумал устройство, которое я бы назвал сцеплением. Обсуждая создание паровой машины, я однажды нарисовал принципиальную схему трансмиссии автомобиля с двигателем внутреннего сгорания и схему работы завода на паровой тяге, какими были большинство заводов в начале двадцатого века. А Петр Сергеевич придумал для нашего завода гибрид этих систем. Но больше всего меня поразило, что Петр Сергеевич практически создал новую науку — термодинамику.