Но Адашев смотрел на Ракшая.
— Я хорошо стреляю из лука. И очень ловкий.
— Это мы видели сегодня. А ты, значит, и есть тот кузнец, что самопалы винтовые режет?
Мокша пожал плечами и налил в свой ковш ещё сбитня.
— Ты знаешь, что царь Иоанн призывает к себе всех военных мастеров и создаёт в Москве Бронный приказ.
— А иные куды делись? Нешто ранее не было бронников в Московии?
— Да никуда не делись. Там все робят. Но самопальных дел мастеров мало. Всего в приказе сто пятнадцать бронников. Во главе стоят братья Угримм и Десятой Непоставовы, ОФоня и Муха Горусины. Знатные мастера-помещики. Они шеломники и сабельники. Ещё есть юмшанники, наводники, чищельники. Царь им обширные поместья отписал. Самопальные стрельцы и мастера самопальных пищалей — то отдельные статьи. Особо искусный стрелок Иван Поздеев триста четей[20] поместья да сукно доброе. А уж мастеровых царь-батюшка не забижает. Их имена даже произносить запретно, чтобы англичане не уворовали.
Санька слушал и млел. Вот, где его стезя. Ужо он им настреляет. Даже с тех раздолбанных самопалов он навострился бить на сто шагов. А коли Мокша ему сладит винторез… Санька размечтался.
— Не гоже землю в дар сулить, — окатил его ушатом воды Мокша. — Нет такого права у человеков. И не могет один владеть многими.
Боярин поперхнулся сбитнем и зашёлся кашлем. И за то время, что откашливался, обдумал ответ.
— Ты — мастер перунов, и тебе всё равно, где своё мастерство проявлять. Но тем более тебе от Перуна почёта, чем больше мастеров ты обучишь. Так ведь?
Мокша кивнул. А Санька оценил ловкость боярина.
— Поместье — то не дар земельный тебе, а кормление твоё, да подмастерьев твоих. Чем больше поместье, тем большее корма. А лично тебе царь оклад положит.
Мокша задумчиво почесал бороду.
— И сколько оклад? — Не выдержав тишины, спросил Махай.
— За царя не скажу, то его слово, но знаю, что Поздеев получает пятнадцать рублей.
— Ух ты матерь божья! — Вскинулся Михай. — Пятнадцать рублёв, да с прокормом! Мы тута малый прокорм имеем и то ладно живём. Соглашайся Мокша. Доброе дело предлагает боярин.
— А кожемяки не нужны царю? — Спросил Кавал.
Теперь Адашев поскрёб бороду.
В постельном приказе есть несколько скорняков, но то очень важные мастера. Хотя ведь вы можете поселиться на землях, что брату отпишут. Землицы щас много свободной. То мор, то глад… Но по секрету скажу…
Адашев перешёл почти на шёпот.
— Мы сейчас уйдём, а следом за нами придут крымчаки… Не простят они нам погромов на Тавриде. И то, что мы из неволи русичей вызволили. Они без рабов не могут жити. Вот в полон и заберут вас.