— Смогёшь ли?
Ничего не отвечая Санька нырнул в отверстие и привёл спинки кресла в вертикальное положение.
— Помоги! — Крикнул он стоящему рядом стрельцу и отвязал носовой чал. — толкай на меня.
Сам он залез на корму и довернул румпель влево. Буер легко развернулся носом по реке.
— Залазь по скобам.
Адашев почесал бороду, махнул рукой и забрался в кресло.
— Ты смотри, как удобно. Всё видать. Словно на троне, — сказал он, и поперхнулся от смысла сказанного. Стрелец словно и не услышал и даже отвернулся от воеводы. Однако воевода поскучнел и мысленно отругал себя.
Санька тем временем одним движением распустил вязку, охватывающую свернутый парус и потянув её же, поднял верхний угол ветрила к клотику. Буер сразу взял ветер и двинулся вперёд. Санька приотпустил гик, чтобы буер разгонялся не сильно, однако и той скорости, что развила лодья Адашеву оказалось много. Он дико заорал:
— Стой! Стой! Уйми ветер!
Санька резко переложил руль и буер, развернувшись, встал против ветра.
— Чего вы, вашевысокобродь? Чего испугались?
Адашев потряс головой.
— Дюже шустёр твой буер. Так и до Москвы долететь можно.
— Да. Быстро ходит, — спокойно отозвался Санька. — Вертаться будем? Или ногами пойдёшь?
Адашев помолчал и попросил:
— Ты, это… По-тихому можешь?
— Попробую…
Санька натянул гика-шкот и развернул буер в сторону городка. Он шел галсами на самом малом и воеводе это понравилось.
— И кто же тако судно изобрёл? Батя?
— Я изобрёл, вашевысокоблагородие! — Крикнул Санька, с разворота «паркуясь» возле пристани. Мокша так останавливаться не мог. Боялся. Потому надо было тормозить, хотя это могло привести к неуправляемому «штопору».
Ракшай сам выскочил и привязался к чалке за кормовой рым, потом спустил парус и увязал его на гике.
— Как у тебя ладно всё! — Покачал головой Адашев, выбираясь и сползая на лёд. — Кому рассказать не поверят. Надо нам такую машину царю показать. Сможешь собрать такую?
— Ты же видишь, боярин, лодья простая, как три рубля.
Санька хлопнул по дощатому коробу.
— Три рубля, говоришь? Ну, допустим. Три так три… А по воде она пойдёт?
— Эта по воде не пойдёт. Другую построим.
При испытании буера Санька вспомнил, что видел на картинках другие паруса на гиках, не треугольные, а трапецевидные. И он как-то сразу понял, что наполняемость ветром таких парусов будет лучше. Санька мечтал попробовать не срубить, а собрать настоящий корабль.
— Коли дозволишь, соберу дощаник.
Название «дощаник» Санька услышал от Мокши, когда предложил не вырубать корпус для буера, а собрать из досок, что лежали в кузне в прозапас.