– Нет! – кричу я, когда его глаза безжизненно закатываются к затылку.
Я сжимаю рукой рану на его шее, не желая вынимать нож.
– Нет. Ты будешь в порядке. Ничего страшного. Я тебя вылечу. Я обязательно тебя вылечу, – бормочу я себе под нос, гладя его рану, словно кошка.
– Мэдисон…
Чья-то рука касается моего плеча.
Я отстраняюсь назад.
– Нет. Он не мертв.
В поле моего зрения появляются тяжелые армейские ботинки.
– Детка…
Мои глаза устремляются к Бишопу.
– Нет! Он не умер!
Бишоп внимательно за мной наблюдает.
– Я хочу рассказать тебе о демоне по имени Предательство, одном из шести его демонов…
Я качаю головой, вытирая слезы окровавленными руками.
– Нет. Я не хочу ничего слышать. Я не… – Мой взгляд перемещается к Катсии. – Ты…
Я медленно опускаю голову Деймона обратно на землю. Когда он оказывается на тротуаре, я хватаюсь за нож, торчащий у него из шеи, и резко его вытаскиваю. Прокурутив его в пальцах, я кидаюсь к ней.
– Тварь!
Я набрасываюсь на нее, как тигр на газель, и обхватываю ногами ее талию. Ее глаза в ужасе распахиваются.
– Мэд…
Я замахиваюсь и вонзаю нож в ее яремную вену>[33].
Ее охранники знали, что они в меньшинстве, и знали, что она поступает неправильно. Кроме того, они знали, что не смогут победить нас и остаться в живых. Именно тогда я поняла, что они – не больше чем простые миротворцы.
Кровь фонтаном брызжет на мое лицо, и торжество возмездия наполняет все мое существо. Сладкий вкус мести скользит по моему горлу. Из ее горла вырываются хрипящие сдавленные звуки, рука машинально тянется к ране. Чьи-то руки обвиваются вокруг моего торса, оттягивая меня от Катсии.
– Тише, тише, детка, все будет хорошо.
Я всхлипываю и отталкиваюсь от Бишопа.
В то время как Гектор заговаривает с оставшимися людьми Катсии, я разворачиваюсь и бегу обратно к Деймону. Обхватив его руками, я снова баюкаю его голову, отгоняя слетевшихся мух.
– Все в порядке. Я убила ее. Ее больше нет, теперь ты можешь проснуться. Я уничтожила ее, я… я…
Я хриплю, моя грудь нестерпимо сжимается. В горле пересыхает от учащенного дыхания, адреналин переполняет мои вены, и из моей груди вырывается гортанный крик. Я роняю голову на тело Деймона, оплакивая потерю брата. Моя вторая половина, моя неотъемлемая часть.
– Я люблю тебя. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, черт возьми, Деймон! Почему?! – Я продолжаю рыдать ему в грудь. – Я ведь только что тебя нашла, – шепчу я. – Te amo, frater.>[34]
Мои опухшие веки касаются ткани его рубашки.
– Малышка?
Бишоп садится рядом со мной, и где-то вдалеке я слышу всхлипывания Татум. Она тоже любила Деймона, хоть и не часто это показывала.