Дзинь! — посыпались стёкла.
Мирошничиха пуще разъярилась и бросилась с граблями к коту, который пытался улизнуть в огород к Шурыгиным через дыру в плетне, но дыра оказалась узкой, и Тиграс застрял. Ромка выдернул жа-
лобно орущего кота как раз вовремя, иначе вряд ли бы он унёс ноги от граблей Мирошничихи.
Тогда соседка переключила свой гнев на него.
— Это ты мне кота подпустил! — кричала она, грозя кулаком,— Думаешь, отец партейный, так всё можно? Я на вас в суд подам, вы мне за раму заплатите!
Кричала она минут десять, наконец ушла в дом.
Тиграс между тем успокоился и деловито обнюхивал чурбак, обсыпанный чешуёй, на котором Любовь Михайловна обычно чистила свежую рыбу.
— Нет рыбы, Тиграс,— огорчённо сказал Ромка.— И наловить не могу. Нога болит. А твоя хозяйка, видно, за ландышами торопилась, забыла тебя накормить.
Он налил коту щей, но тот помочил усы, фыркнул и отошёл.
— Модный какой...— обиделся Ромка.— Ну ладно, пошли на реку, может, удастся поймать какого чебака или косатку.
Тиграс был кот наторённый и понимал: начали копать червей — пахнет рыбой. Выгнув спину, он нетерпеливо кружил вокруг Ромки и жадно мяукал, а когда тот взял удочку и заковылял через огород к реке, важно пошёл за ним.
Ромка знал хорошие протоки, тихие заводи, где чуть не в воде стоят деревья и на их ослизлых стволах водится множество личинок, улиток, жучков. Там рыба клюёт славно! Но это было далеко, с больной ногой не пойдёшь.
Пришлось устроиться здесь на берегу, сразу за огородом. Удобней всего было там, где обычно причаливал свою моторную лодку Мирошник. Сейчас лодки не было: Мирошник, видимо, ещё с вечера отправился на рыбалку.
Рыба, как назло, не клевала. Тиграс нервно зевал и тёрся о Ромкин бок.
Зарокотал мотор, на Ромкины ноги выплеснулась волна — вернулся с рыбалки Мирошник.
— А ну уберись к своему огороду, не путайся под ногами!—прикрикнул он, выходя на берег. Апро себя пробурчал, привязывая лодку: — Все выглядывают, все подсматривают, житья не стало.
Ромка молча взял удочку с червями и перешёл на другое место.
— Кис! Кис! — позвал он Тиграса.
Но Тнграс сделал вид, что не слышит. Он изнемогал, чуя запах от мокрого тяжёлого мешка, который вытаскивал из лодки Мирошник. Ноздри его раздулись, глаза стали какими-то ненормальными. В хриплом мяуканье так и слышалось: «Хочу рыбы, хочу рыбы!»
Мирошник пнул его, отбросил в сторону и стал подниматься с мешком к своему огороду.
Кот волчком покружился на берегу и вдруг прыгнул в лодку.
— Дурной, куда ты? — крикнул Ромка.
Он представил себе, какими причитаниями над парниковой рамой встретит мужа Мирошиичиха.