— Получается… Если я продолжу поиски осколков, то есть шанс, что блокиратор исчезнет?
— Не совсем. Потребуется время, но в итоге блокиратор сильно истончится, и тогда я смогу его проломить. После этого твои способности к магии вернутся.
Его слова поразили Элемин. Девушка никогда не задумывалась о том, хочется ли ей вернуть свои магические способности: она считала, что снять блокиратор невозможно. Теперь, когда выяснилось обратное, она испытывала смятение. Да, она вновь сможет использовать магию, но ведь и вражеское колдовство тоже начнёт на нее действовать. Чтение мыслей, магические психологические воздействия, в конце концов боевая магия… Всё то, что раньше практически не причиняло ей вреда, вновь начнёт представлять опасность. Смириться с этой мыслью было трудно.
— Даже не знаю, хочу ли я этого… — пробормотала Элемин.
— У тебя ещё есть время подумать, — со свойственной ему беззаботностью успокоил её Арен.
Лучница собиралась было уже вернуться в лагерь, но внезапно одна мысль осенила её:
— Кстати, раз уж мы заговорили о блокираторе. Почему там, в башне, на меня подействовала твоя магия? И магия Тилль, когда мы нашли осколок… те воспоминания, что я увидела. Блокиратор же должен был отразить их.
Арен уже знал о том, как они с Фарланом нашли первый осколок, и потому довольно улыбнулся:
— Полагаю, Тилль слишком могущественная волшебница, чтобы обычный блокиратор мог развеять её чары. В мире мало магов с такими способностями, поэтому о них предпочитают не вспоминать, когда ставят защиту. Что касается меня, то дело в вине. В нём были растворены очень маленькие частички золота, и воздействовал я на них, а не на твоё тело.
Элемин с недоверием посмотрела на него:
— То есть, хочешь сказать, что ты напоил меня металлом?
— О, не переживай. Это были крайне небольшие частицы, так что они ничем не навредили твоему здоровью, — поспешил успокоить её маг, — думаю, тебе уже стоит вернуться в лагерь, а то твой мрачный эльф начнёт волноваться. Я пока тут полежу, вернусь чуть позже.
— С чего бы ему быть "моим" эльфом? — насупилась девушка.
— Да так, — Арен неопределенно помахал в воздухе рукой.
Элемин направилась в лагерь. Возможно, Фарлан и заметил её озабоченный вид, но ничего спрашивать не стал, а лучница пока не хотела рассказывать ему о предположениях Арена. Она до сих пор помнила, как сверстники сторонились её тогда, в детстве. Да, она могла отдать им любой приказ, и они были бы вынуждены повиноваться… но настоящую дружбу так не заведёшь. Сейчас, когда в жизни Элемин никого не осталось, Фарлан, пожалуй, стал для неё единственным другом, на которого она могла положиться и которому доверяла. Ей вдруг стало страшно: что, если он испугается и бросит её, когда к ней вернётся способность колдовать? Девушка осознала, насколько она привыкла к его присутствию и молчаливой поддержке, и как тяжело ей будет без этого. Конечно, теперь с ними путешествует ещё и Арен, но он все ещё скрывал слишком многое, и Элемин не доверяла ему полностью.