– Пока я с тобой, у меня набегают проценты за переработку, – вор пожал плечами. – Ты ведь не потратил все деньги с продажи замка, не так ли? Иначе мне придется попросить что-то поинтереснее. Например, своего рёхха внутри.
– Даже не думай! – вдруг рявкнул Талвани так жестко, что я вздрогнула, а Мокки, до того равнодушно сидевший спиной, заинтересованно обернулся.
– Больше никаких рёххов внутри, – холодно сказал артефактор. Глаза его сверкнули алым. – Ни у кого. Ни ради спасения, ни как-либо иначе.
– Почему? – я нахмурилась.
Аристократ пружинисто поднялся, сложил руки на груди и посмотрел на меня сверху вниз.
– Когда мы встретились, я действительно не знал, кто мог заказать мое убийство. Но постепенно появлялись детали, и теперь я практически уверен: за нами охотится кто-то из характерных рёххов в теле человека. Он силен и хитер. Мы – не первые его жертвы. Он уже заставил исчезнуть двух людей с подселенными младшими рёххами: так, что территории, которым они покровительствуют, внезапно иссохли… Раньше такого не случалось, – на всякий случай объяснил артефактор Мокки Бакоа. – Что-то могло исчезать из мира природы, но само, постепенно. Сами духи бессмертны. Даже если рёхха временно развеять или, как горфуса, заключить в тюрьме, вверенная ему территория или явление будут в полном порядке. Лишь страдания рёххов влияют на материальный мир… Вероятно, сейчас их, в их человеческих телах, пытают. И это отражается на земле.
Тилвас вновь перевел взгляд на меня:
– Мы с тобой – новый объект его охоты. Он знает, кто я, и знает мою историю. А еще он знает твою историю, Джеремия Барк. Помнишь, в тюрьме Зайверино тебе сказали, что в замке не было следов присутствия темных сущностей? Никаких следов одержимости, из-за чего твоя история казалась неправдоподобной? Там и не было сущностей, Джерри. Там был рёхх, каким-то образом сумевший проникнуть в Дерека из-за ритуала. Рёхх, которого заклинатели не смогли почувствовать, потому что дух природы не является темной сущностью. И сейчас этот рёхх выбрал тебя для моего убийства специально, потому что он понимал, что ты сможешь коснуться моего медальона…
Тилвас прикусил губу и продолжил чуть более низким голосом:
– Ведь он сам подарил тебе эту силу… Тогда. В Зайверино. Пять лет назад.
Мне на щеки будто плеснуло горячей водой. Пальцы онемели. Я не могла ничего сказать, голос просто исчез, и только сердце сумасшедше колотилось, а шрамы на спине как будто извивались, смеясь.
– Зачем? – невозмутимым тоном поинтересовался Мокки.
Тилвас ответил ему так, будто это я задала вопрос: обращаясь ко мне, смотря на меня.